Жизнь и приключения Сергея Сельянова и его киностудии «СТВ», рассказанные им самим (с иллюстрациями)

Честно говоря, в нашем мире не так много вещей, очевидно делающихся бескорыстно, и кино не принято относить к ним. Кажется, что кинематограф, особенно развлекательный, должен зарабатывать на себя, много есть легенд про золотую жилу кино, начиная от разговоров о том, как на доходы от советского кино содержали не то здравоохранение, не то просвещение, и заканчивая грезами о Голливуде. Но очевидно, что если в какие-то отдельные периоды кино и позволяет зарабатывать, то не здесь и не сейчас. Для Сельянова это точно не вопрос прибыли, кино – не средство, кино – цель.

«Если фильм заслуживает внимания, – говорит он, – то деньги мы найти всегда сможем. Для того чтобы делать то, что я хочу, у меня есть дополнительные бизнесы, которые позволяют мне иметь больше возможностей».

Почему он берется за производство того или иного фильма, спрашиваю я. Сельянов отвечает уклончиво: «Это всегда коктейль из множества соображений, и каждый случай особенный, нет никакого алгоритма. Вот ко мне пришли с фильмом „Отрыв“ молодые ребята, ясно, что сборы не будут большие, но шансы вернуть деньги есть, команда перспективная. Смотришь и на людей, и на их режиссерские возможности, страсть к кино тоже имеет значение. Я вижу, что „прет“ их, ну и отзываешься.

Когда создавался Фонд кино, многие критиковали его за то, что, мол, теперь молодых продюсеров обойдут. Цель создания института лидеров в том, чтобы они, обладая возможностью наивысшей экспертизы, вместо одного окна в Минкульте создали еще восемь. Проекты нужны всем. Шансы на прохождение через чиновников для молодого продюсера очень малы в силу косности системы, а когда молодые приходят к лидерам, с ними встречаются, разговаривают, иногда договариваются. И им хорошо, и я заинтересован. У молодых нет ресурсов, но есть идеи, они их приносят, и уже дальше вместе развиваем проект. Мое дело выбрать из предложенного то, что будет иметь смысл. Выбор – это самое главное. Таков лучший путь. Когда и если они встанут на ноги и выйдут на самостоятельную дорогу, я буду счастлив, у меня нет собственнических чувств, я не ревнив. Но не было бы института лидеров, куда бы они пришли? В Минкульт? Их бы послали, ну или дали бы 30 млн рублей».

В этом тексте я бы выделила слова «выбрать то, что будет иметь смысл». Это важно, Сельянов находит свой смысл не там, где многие другие: «Я действительно хочу делать разное кино, и ясно, что далеко не все достойные фильмы способны собрать кассу, даже не только арт-кино.

Большинство авторских фильмов – убыточные. Фильм Наташи Мещаниновой „Сердце мира“ в прокате никогда не будет успешен, этого потенциала нет, но мы хотели его снять и взялись. Хотя с „Аритмией“ нам тоже в голову не приходило, что будет такой успех, но потенциал там был. И была возможность привлечь западных партнеров, поскольку Боря Хлебников известен в Европе. Убытка мы там не видели, прогноз сборов по первой монтажной сборке был 50 млн, а в результате получилось под 90 млн, т. е. почти в два раза больше. Случаются чудеса, редко, но случаются. Но при этом, если бы не деньги Минкульта, то все равно проект оказался бы убыточным.

Главное, мы считали, что может получиться хорошее кино. И я бы все равно его делал, даже если бы мне дали справку от высших сил, что ни одной копейки не вернется, потому что сценарий был очень хороший, и режиссер, и это было главным, в этом конкретном случае. Мои деньги, я им хозяин. Я этот кинобизнес и завел для того, чтобы делать разное всякое, в том числе то, что никому, кроме меня, не нужно. Ну и что, раз мне это нужно? Да, мне интересно сыграть и на чисто зрительском поле, и очень интересно работать с режиссерами кино. Это меня питает, это повышает качество моей жизни, это счастье. За счастье можно заплатить денег? Да это самое ничтожная цена, которую можно заплатить за счастье».

Кино снимать – это фан, то, ради чего стоит жить. Поэтому, выбирая новый проект и честно занимаясь всем, что может обеспечить ему успешную судьбу, Сельянов прежде всего оценивает его с точки зрения интереса кино, как он сам его понимает. Взять анимационный фильм «Крепость: Щитом и мечом» про взятие Смоленска. Он был задуман с романтической целью, это своего рода оммаж соавтору и совладельцу студии «Мельница» Александру Боярскому, которому воевода Шеин приходится дальним предком. Боярский написал сценарий еще в 2005 году, фильм долго не запускали, стоил он дорого, и создателям нравился, но, признается Сельянов, «кассовый результат мультфильма был очень обидным, потому что это замечательная картина, лучшая по технике, истории и эмоциям среди всех отечественных релизов. Мы не планировали прыгнуть до небес, потому что это не комедия, а военно-историческая драма, но все равно мы ждали другого результата, около 200 млн. Там был еще один недостаток с точки зрения маркетинга – отсутствие женских ролей. Но мы придумали именно такой сценарий, и он настолько получился, что решили не портить гармонию».