Жизнь и приключения Сергея Сельянова и его киностудии «СТВ», рассказанные им самим (с иллюстрациями)

19 сентября 2002 года в Москве в «Пушкинском» прошла российская премьера фильма «Олигарх». Заняться «Олигархом» Сельянова позвал Владимир Григорьев, нынешний замруководителя Роспечати, а тогда замминистра по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций, до того известный издатель, основатель «Вагриуса» и продюсер, президент компании «Премьер фильм». Подключился Сельянов к проекту на более поздней, чем обычно, стадии, но помог существенно.

Поскольку до Москвы был Локарно, потом Выборг, потом фильм показывали людям из окружения Березовского, мнения и оценки уже более или менее были ясны, но все равно – праздник, представление съемочной группы, аплодисменты, интервью, банкет. Впереди прокат, фильм дорогой, нужно все сделать, чтобы люди пошли…

В этот же день в женской колонии Зеленокумска Сергей Бодров начал снимать свой второй фильм «Связной».

На следующий день, 20 сентября, вспоминает Петр Буслов, «мы поехали с продюсером Сергеем Члиянцем поужинать, к нам присоединился Сельянов. Рассказывал, что звонил Сережа Бодров, у них прошел первый съемочный день. Мы выпили за них. А потом Члиянц звонит в девять утра: „Слышал?“ – „Что?“ Ну и дальше все пошло-поехало».

Сценарий фильма «Связной» опубликован в журнале «Искусство кино» в 2003 году, а позже вместе с другими сценариями Бодрова и воспоминаниями о нем в книге, изданной в 2007 году. Про него Бодров говорил своей жене Светлане: «Либо мы победим мир этим фильмом, либо мы по полной программе провалимся…» – вспоминает Надя Васильева. Все-таки Бодрова задевало то, как отнеслись к его дебюту: «Мне не так уж важно, что скажут критики. Что скажет зритель – важнее, но и это для меня не самое главное. О коммерческом успехе – вообще говорить неинтересно. Я просто сделал то, что хотел. Показать не стыдно, – говорил он о «Сестрах» Алексю Косульникову. – Я доволен. Уже есть пара новых сценарных идей, их надо обсудить и, не тормозя, воплотить. Да и мой сценарий – тот самый[15] – до ума довести. Лет на пять работы хватит. А там посмотрим…»

Сценарий «Связного», видимо, из тех сценарных идей, которые появились уже после «Сестер» и потребовали воплощения. Он действительно необычный: один из героев, мальчик, служит проводником между реальностью и потусторонним миром, так что, хотя действие происходит в обычной жизни, да, криминальной, полувоенной, но и вполне заурядной, в нем есть и другое измерение. Сам Бодров должен был играть важного персонажа, бывшего военного, инвалида без обеих ног (кажется, это связь с «Войной», где у героя Бодрова ноги были перебиты), ныне агента ФСБ или Наркоконтроля, скрывающегося под видом мусорщика… Это он держит связь с мальчиком, со связным… История странная, Бодров сочинял ее, кажется, не без влияния Балабанова. Он приезжал в Питер, ему снимали номер в хорошей гостинице как известному медийному лицу, а он приходил в гости к Леше на Васильевский, и, по воспоминаниям жены Балабанова, Нади, оставался у них на кухне разговаривать до утра, ведь на Неве разводят мосты…

Снимать «Связного» собирались начать в июле, в августе планировалась экспедиция на Кавказ, но у Бодрова родился сын… Экспедицию передвинули на сентябрь.

На 20 сентября запланировали съемки в Кармадонском ущелье – нужно было снять всего одну сцену. Собирались выехать в девять, но удалось это сделать только в час дня. А в семь вечера уже пришлось заканчивать, света не хватало. Собирали аппаратуру, готовились к возвращению в город. В 20:15 по местному времени с отрога горы Казбек сорвался гигантский массив льда. За несколько минут эта раздробленная ледяная масса покрыла 16 км, вошла в Кармадонскую котловину и остановилась перед Скалистым хребтом и тесниной ущелья. Полностью был снесен поселок Нижний Кармадон, разрушено несколько баз отдыха, 15 км автомобильной дороги, полтора километра линии электропередачи. Ничто не предвещало несчастья, был выходной день, приехали туристы из Владикавказа, местные жители. Всего пропало без вести 106 человек, тела 19 удалось найти.

Сельянову этот день даже сейчас вспоминать неимоверно тяжело, он делает это крайне редко. Когда я его об этом попросила, он долго молчал, но поскольку обещал отвечать на любые вопросы, то все же медленно, с паузами, начал: