Жизнь и шахматы. Моя автобиография

В восемьдесят первом году из жизни ушли руководители сразу двух значимых общественных организаций. Комитет защиты мира остался без своего главы – известного полярника, Героя Советского Союза, начальника Гидрометслужбы СССР Евгения Константиновича Федорова. А Советский фонд мира осиротел в связи с уходом писателя, киносценариста, лауреата Сталинских премий, Международной премии мира, кавалера трех орденов Ленина и председателя Фонда мира – Бориса Полевого. Полевой руководил Фондом долгие годы, его предшественником и первым председателем правления был поэт Николай Тихонов. А преемником Бориса Николаевича на этом посту стал я. В будущем – двадцать втором году – грядет сорокалетие моего председательства. Сорок лет очень важной общественной жизни. Сорок лет беспрерывного труда, ведения проектов, поиска решений и партнеров. Сорок лет работы в Фонде мира. Сорок лет – немалый срок, но всего лишь одна из очередных историй из жизни дома по адресу Пречистенка, 10.

Каким же образом занесло туда меня? Уверен, что многие читатели, увлеченные шахматами, ничего не знают об этой стороне моей жизни, которая с течением лет занимает все большую часть времени, в то время как шахматы перестают претендовать на исключительное первенство. Другие, что-то где-то слышавшие о моем руководстве Фондом, считают, что должность свалилась на меня с небес благодаря шахматным достижениям. Нужно поставить председателем значимую фигуру, имеющую вес на международной арене? Отлично! Давайте выберем Анатолия Карпова. Шахматы вызывают на планете исключительный интерес. Чемпион, только что во второй раз разгромивший Корчного, везде пользуется безграничным уважением – прекрасная кандидатура на пост руководителя общественной организации. Все это во многом соответствует действительности. Безусловно, общественной жизнью заниматься гораздо легче, когда твое имя не требует представлений. Но Фонд мира – совсем не та организация, в которую можно легко привести чужака и тем более сделать его руководителем. Председателями не становятся просто так и даже за исключительные спортивные заслуги мне бы эту должность не подарили. Я шел к ней, начиная с шестьдесят шестого года, когда состоялось мое первое выступление на трибуне общественной организации.

Я играл в турнире в Чехословакии в городе Тршинец. В то время ответственным секретарем в Шахматной федерации СССР работал Юрий Зарубин, который пришел на эту должность из газеты «Труд». Человеком он был приятным, но довольно рассеянным. Нередко из-за его забывчивости возникали запутанные ситуации, но по крайней мере однажды это его качество сыграло мне хорошую службу. Турнир в Тршинеце был мужским, а Зарубин счел его юношеским, и с его легкой руки нас с белорусским шахматистом Виктором Купрейчиком направили туда. Мне всего пятнадцать, Виктору немногим больше, и вот мы – два неоперившихся птенца – сидим одни в Москве в гостинице «Аэрофлот» на Ленинградском проспекте и ждем вылета – ждем трое суток ввиду невероятной метели, накрывшей столицу. Неудобств мы не испытывали: авиакомпания предоставила номера и купоны на питание, но тем не менее сейчас представить невозможно ситуацию, чтобы два несовершеннолетних спортсмена оказались предоставлены сами себе и без какого-либо сопровождения спокойно ждали, когда же наладится погода.