Жизнь и шахматы. Моя автобиография

Параллельно с шахматными матчами я проводил очень много встреч по линии Общества дружбы. В основном сроки спортивных командировок устанавливались исключительно на даты проведения соревнований, но к шахматистам руководство было настроено лояльнее, чем к другим спортсменам, и, как правило, не отказывало увеличить сроки поездки, если приходил запрос от посольства или от Общества дружбы. Обычно приглашающие покрывали все расходы, и причин для отказа не возникало. Таким образом мое вовлечение в общественную деятельность произошло через шахматы самым естественным путем. Я начал работать в Союзе советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами, которым в то время руководила Зинаида Михайловна Круглова. Сейчас, на мой взгляд, Россотрудничество, которое было создано государством, не выполняет и половины тех функций, что несла на себе общественная внебюджетная организация.

Постепенно мои общественные выступления стали выходить далеко за рамки шахмат и спорта. Я начал говорить о миротворчестве, благотворительности, гуманитарном сотрудничестве, принимал участие в международных съездах, форумах, конференциях, стал заниматься всеми теми проблемами, которыми занимался Советский фонд мира. И таким образом начало моей работы в организации, которой сейчас руковожу, получилось абсолютно органичным, и никому из тех, кто хорошо был знаком с моей деятельностью, не приходило в голову задаваться вопросом, какое отношение шахматист имеет к Фонду мира. Вполне естественно, что мировая известность и личный авторитет среди государственных и общественных деятелей по всему миру помогают мне привлекать к сотрудничеству с Фондом партнеров из Австралии, Западной и Восточной Европы, Азии, США и многих других стран. И, наверное, можно предположить, что бессменное руководство Фондом в течение десятилетий доказывает то, что я люблю и ценю эту работу не меньше шахмат. Ведь когда нет искренней вовлеченности, когда не горят глаза, а единственное желание, которое вызывает какая-то неугодная деятельность, – это справиться поскорее и умыть руки, то ничего хорошего и полезного из такой работы выйти не может.

А за время моей работы в Фонде мира получилось многое. Мы осуществили огромное количество проектов как внутри страны, так и за ее пределами. Лучший центр матери и ребенка в Ханое построен на средства, собранные нашей организацией. Большое участие принял Фонд в программе ООН по ликвидации голода в Эфиопии, финансировал программу ЮНЕСКО «Великий шелковый путь» на территории СССР, построил несколько жилых домов в Перу после череды потрясших страну землетрясений. Огромный корабль с гуманитарной помощью направил Фонд мира голодающим жителям Никарагуа. Кроме того, Фонд вел широкую деятельность и в своей стране: на его средства были построены реабилитационные центры для воинов-афганцев в Волгоградской и Одесской областях. Фонд финансировал реорганизацию одного из заводов в фабрику по производству протезов для инвалидов, оказав поддержку Институту Семашко, где создавали современные удобные конструкции, избавляющие людей от вынужденной необходимости все время передвигаться на костылях или сидеть в инвалидной коляске. К сорокалетию победы Фонд оборудовал более шестисот госпиталей, работавших с ветеранами, комнатами отдыхов с цветными телевизорами и видеомагнитофонами. Серьезное участие принял Фонд мира в помощи пострадавшим при землетрясении в Армении, сложно назвать конкретные цифры и достоверный объем этой помощи. Тогда было задействовано не только Центральное отделение, но и региональные. Деньги в Армению отправляли отделения Фонда мира в Краснодаре, в Ставропольском крае, в Свердловской области, во многих других регионах. Беду Спитака и Ленинакана почти каждый человек тогда воспринял как свою личную, а уж общественные организации не имели никакого морального права и желания оставаться в стороне.

Меня трагедия застала в самолете, на пути из Москвы в Мексику на первый в мире чемпионат по быстрым шахматам. О случившемся мне сообщили летчики, и я тут же сказал товарищам по команде, что в случае выигрыша отдам свой приз в Фонд пострадавших, и к моей инициативе единодушно присоединились все советские шахматисты. Я действительно выиграл турнир, но положенный мне приз я ждал от банка Мосатлана почти год. Когда мы соглашались на проведение турнира в этом мексиканском городе, понятия не имели, что по объему наркотрафика он не отстает от многих колумбийских городов, несмотря на то, что заявляет о себе во всеуслышание исключительно как о приятном курортном городке. Проблему с деньгами, застрявшими в банке, мне помог решить Кампоманес, с которым к тому времени отношения уже стали довольно напряженными. Но, услышав о том, что деньги нужны для Армении, Флоренсио проникся ситуацией и провел со мной несколько часов в банке, чтобы получить хоть какую-то сумму сразу же. Кстати, о том, что Карпов привез в Армению наличные деньги, сделали тогда и специальный телерепортаж, и отметили во многих печатных изданиях.