Жизнь и смерть на вершинах мира

На 900 километров протянулся Гиндукуш, пересекая всю территорию Афганистана, и только на востоке его высочайшие хребты заходят в Пакистан. Ваханский отрог Восточного Гиндукуша расположен на северо-востоке Афганистана. Занимая около 300 километров в длину и не более 30 километров в ширину, он ограничен на севере рекой Аб-и-Пянджем, а на юге — основным гребнем Восточного Гиндукуша. Собственно Ваханская область охватывает северную часть этого высокогорья. Она сильно расчленена долинами, преимущественно меридионального направления, со значительным оледенением их верхних участков. Ваханский «аппендикс» соприкасается на севере с границей СССР, на юге граничит с Пакистаном и Кашмиром (Индия), а в своей крайней восточной точке соприкасается с китайской границей.

Последнее обстоятельство значительно задержало оформление наших документов. Первая чехословацкая экспедиция «Гиндукуш-1965» около трех недель прождала разрешения вступить в Ваханскую область. Наконец уже в середине июля нам это удалось.

…В Кундузе с его убийственной жарой мы меняем средства передвижения. До этого мы двигались вполне в стиле XX века: самолетом чехословацкой авиалинии Прага — Кабул, затем на автомобиле торгпредства ЧССР от Кабула до Кундуза. Здесь же на базаре мы нанимаем некий ковчег, чье моторное сердце «шевроле интернасьональ» спрятано глубоко под покровом в духе «Тысячи и одной ночи» — он совершенно отвечает году 1344-му (по официальному афганскому летосчислению это соответствует 1965 году нашей эры).

Высокий кузов с двух сторон расписан фантастическими сюжетами, каждый из которых является самостоятельным художественным произведением. Змеи и крылатые драконы извиваются рядом с соблазнительной русалкой. Совсем как из музея занимательных аттракционов в Праге начала века. Зато реактивный самолет, изображенный на задней стенке кузова, указывает, что художник знаком и с современной техникой. Сверху кузов украшен затейливым парапетом, а на крыше кабины находится что-то вроде балкончика, играющего роль второго этажа этого неповторимого в своем роде автобуса. Усевшись на нем, словно куры на насесте, мы в изобилии глотаем пыль степных дорог.

Внизу, в кабине, рядом с водителем, жмутся наш проводник из Кабула афганец Сарвар и врач экспедиции доктор Вольф. Эта комбинация дает возможность хотя бы отчасти влиять на действия водителя. Доктор Вольф держит в руке конец веревки, уходящей другим своим концом к нам на «балкон». При необходимости остановиться мы дергаем веревку, и Вольф по-английски просит Сарвара передать нашу просьбу шоферу.

Водитель, он же владелец машины, одет в широкие, свободно болтающиеся на нем полотняные штаны и длинную выцветшую рубаху. На голове у него потертая шапочка из каракуля. Бог весть как он это сумел, но его костюм в отличие от наших в течение целого ряда дней никак не изменяет своего вида. Его единственный ассистент совмещает в себе снабженца, механика и бессменного помощника, что уже само по себе не так плохо. Всю дорогу он буквально висит позади кузова в облаке пыли и, чтобы не задохнуться, зажимает в зубах концы тюрбана в качестве своеобразного фильтра.

Хозяин, или калиф, как его величает помощник, — водитель опытный. Много раз нам приходится оценивать по достоинству его умение, когда мы едем по узкой дороге, пробитой в склоне над золотоносной рекой Кокчой, да и на других опасных участках пути. Ширина дороги не превышает ширины нашей колымаги. Внешние колеса идут точно по краю карниза, дорожное покрытие состоит из окатанной гальки, переложенной прутьями. Из-под задних колес вылетают камни, и под их грохот нам остается только размышлять над вопросом: что же будет, если появится встречная машина?

Чем дальше в горы, тем больше дорожных «радостей». В конце концов наш снабженец, он же механик, должен был прикрепить к верхней части борта толстую доску, чтобы предохранять его от трения о скалы: местами мы едем, вплотную прижавшись к нависающей над нами каменной стене, тогда как внешние колеса грузовика вращаются на краю пропасти.

Деревушка Ишкашим — своего рода ворота к Вахану. «Лорина» (так здесь принято называть грузовики) медленно спускается с широкого седла, поднятого на три тысячи метров над уровнем моря, к реке Аб-и-Пяндж, которая поведет нас все дальше на восток.

Склоны, обрамляющие долину, превращены ветрами и солнцем в обширные каменистые и щебнистые осыпи и не имеют ничего общего с красотой высокогорья. Лишь в просветах поперечных долин вдруг сверкнет на мгновение великолепие ледников Главного хребта. Гази-дех, Варг, Кишмикхан, Шахаур, Лангар, Ургенд-е-Бала, Имтир, Пигиш — это экзотические названия долин, селений, вершин, транскрипция которых условна и неустойчива, как, впрочем, и произношение населяющих эти места ваханцев.