Жизнь и свобода. Автобиография экс-президента Армении и Карабаха

Признаюсь, я так и не понял, о каком свержении может идти речь, если я был гарантом Конституции и спокойно отошел от власти по истечении второго президентского срока. Зато я утвердился в своем предположении, что дело по событиям 1 марта затеяно не для того, чтобы найти истинных виновников случившейся трагедии, а для сведения личных счетов – то, что я в своих интервью назвал «политической вендеттой». Все обвинение построено на попытке переписать ту часть нашей истории, которая связана с президентскими выборами 2008 года и последовавшими далее событиями. Организаторы массовых беспорядков 1 марта 2008 года, описанных и в этой книге, придя к власти, пытаются первым делом обелить собственные преступные действия – любой ценой. Люди, которые не внесли ни малейшего вклада в достижения Армении и Карабаха, нацелились замарать всех, чьими усилиями эти достижения стали возможны.

Я узнал о вызове на допрос, когда находился в отпуске в Греции, и вернулся в Армению, чтобы отстаивать свою честь и достоинство. Вернулся, совершенно четко понимая, что меня могут арестовать. Правда, у меня теплилась надежда на то, что наша судебно-правовая система все же не полностью подмята под исполнительную власть, но… Я пришел на допрос в качестве свидетеля, сразу же был объявлен обвиняемым, а на следующий день – арестован. Произошел очередной совершенно неожиданный поворот в моей судьбе. Впервые в жизни я оказался запертым в камере безо всяких контактов с внешним миром, за исключением общения с адвокатами. Родных ко мне тоже не пускали, вопреки общим правилам содержания арестованных. В моей жизни было многое: и война, и подпольная борьба, и власть – теперь к этому списку добавился следственный изолятор.

Через семнадцать дней апелляционный суд принял решение о моем освобождении, но на судью со стороны новых властей и их активистов сразу же посыпался шквал угроз и обвинений в предвзятости. Впрочем, пренебрежение конституционными нормами к этому моменту уже стало повсеместным, а публичное давление на суды – беспрецедентным. За три месяца правления новой власти наметились и другие опаснейшие тенденции для государственности Армении. Осуществляется целенаправленная примитивизация сложнейших процессов управления государством – как по содержанию, так и по форме: высшим органом народной власти провозглашена центральная площадь Еревана, где, согласно обещаниям новой власти, будут обсуждаться и приниматься решения по всем важнейшим вопросам внутренней и внешней политики. Любое проявление инакомыслия сразу же объявляется «контрреволюционным реваншизмом бывшей элиты», а сами инакомыслящие становятся мишенью для агрессивных нападок в социальных сетях и медиа. Это породило очень специфичную и отвратительную разновидность цензуры: в итоге многие журналисты и простые граждане стали бояться высказывать свою точку зрения, чтобы не попасть под шквал ругани и помоев со стороны огромной фабрики фейков в «Фейсбуке». Провозглашенная борьба с коррупцией приобрела отчетливо избирательный и демонстративный характер, на глазах вырождаясь в инструмент подавления политических оппонентов и примитивного сведения счетов. Новая власть дискредитирует армию, не понимая, что сильная армия является главным гарантом безопасности страны. Не лучше обстоят дела и во внешней политике, где ставятся под сомнения наработанные годами геополитические приоритеты, ставшие неотъемлемой частью нашей безопасности. Обструкции стала подвергаться и Армянская апостольская церковь.

Все то, что нам удалось построить в Армении за долгие годы, то, о чем я писал в этой книге, новая власть разрушает последовательно и с энтузиазмом. Безопасность – и Армении, и Арцаха – вновь оказалась под угрозой.

Я не собирался возвращаться в политику. Я считал, что перевернул последнюю страницу этой истории и поставил точку. Но, как оказалось, порой политика сама возвращается к тебе. Не знаю, как будут развиваться дальнейшие события, но я готов бороться, и может оказаться, что в этой книге появится новая глава.

30 августа 2018 года

Примечания