Жизнь и творения Зигмунда Фрейда

Обычно в такие дни он связывал свое плохое настроение с заботами и тревогами. И действительно, когда читаешь его дневниковые записи, становится ясно, что он подвергался чрезмерному перенапряжению. Но в то же самое время он отмечает, что все его беспокойства «волшебным образом» исчезают в компании своей невесты. В такой момент ему казалось, что у него есть все, что нужно, и что все его беспокойства исчезнут, если только он будет придерживаться скромного и приносящего чувство удовлетворения образа жизни. Но его предсказание о том, что все будет в порядке, как только они поженятся, не осуществилось.

Хотя я наделен от природы крепкой конституцией, последние два года я был в неважном состоянии; жизнь была настолько трудной, что на самом деле требовалась твоя радость и счастье твоей компании, чтобы поддерживать меня здоровым. Я подобен часам, все механизмы которых пришли в негодность, так как не чинились в течение долгого времени. Так как моя персона стала более важной даже для меня самого, после завоевания тебя я теперь больше думаю о своем здоровье и не хочу себя изнашивать. Я предпочитаю обходиться без своего честолюбия, производить меньше шума в мире и считаю, что лучше быть менее известным, чем повредить свою нервную систему. Остаток своего времени в больнице я буду жить подобно язычникам[62], скромно, изучая обычные предметы, без какой-либо погони за открытиями или за достижениями глубин. То, что нам требуется для нашей независимости, может быть достигнуто честной равномерной работой без гигантских усилий.

Неудивительно, что длительные лишения и болезни временами вызывали у Фрейда чувство зависти к другим. Однажды он присутствовал на вечеринке в доме Брейеров. И вот что он написал по этому поводу Марте: «Ты не можешь себе представить, каким яростным сделало меня присутствие столь большого собрания юности, красоты, счастья и веселья после моей сильной головной боли и нашей длительной тягостной разлуки. Мне стыдно сказать, что в таких случаях я очень завистлив; я принял твердое решение не присоединяться к любой компании, где находятся более двух человек, — во всяком случае в течение нескольких лет. Мне действительно неприятно там находиться, и я ничем не могу наслаждаться. Сам этот случай был очень приятным: на вечере присутствовали в основном девушки от 15 до 18 лет, и некоторые очень хорошенькие. Я так же подходил для них, как холера».

Его расположение духа было явно неустойчивым, и, когда дела шли хорошо, оно могло быть заметно эйфорическим. Тогда он испытывал «великолепное наслаждение от хорошего самочувствия». «Работа идет прекрасно и является многообещающей. Марта, я сейчас настолько пылкий, в настоящее время все во мне так напряжено, мои мысли столь острые и ясные, что удивительно, как мне удается хранить спокойствие, когда я нахожусь в компании». «Так как я наслаждаюсь хорошим здоровьем, жизнь кажется мне такой солнечной». «Жизнь может быть столь очаровательной». Но его настроение могло быстро меняться. 12 марта 1885 года он пишет: «Я никогда не чувствовал себя таким бодрым и здоровым», а в письме, датированном 21 марта: «Я более не могу этого выносить».