Жизнь как неинтересное приключение. Роман

#В прекрасный дождливый вечер, аккурат перед Сабантуем, я, все свои оперуполномоченные дела завершив досрочно, из пыточной вышел, очень я был угрюм. Потому как достало это всё, я его спрашиваю человеческим языком: ты зачем, бельмондо, стаканчиками на митинге кидался, ну поорал бы что всё плохо, на айфон не хватает, как в Париже хочешь, тебя же, фраера бездарного, на понт взяли, тебе в багаж лет восемь теперь засунут, а центровые ляжки греть на Лазурный берег поедут, ну почему ты такой тупой-то, ну митинговал бы себе в тиктоке, зачем же сразу государственный строй туда-сюда шатать, на, подпиши, мол, так и так, гексоген мой, кокаин тоже, принимал участие такого-то такого-то в составе группы лиц по предварительному, лица такие-то, сам оказался случайно, по врожденному слабоумию, справку мы тебе выпишем, полежишь немножко на успокоительных и домой поедешь, домой хочешь? Или в электроника играть будем? А то у меня в розетке электричества ещё много осталось… А он глазами хлопает и спрашивает так с надеждой на светлое будущее: а долго на успокоительных-то лежать… Откуда ж мне знать, говорю, это как врач скажет: понравишься ты ему, так, может, через пару месяцев за ворота и выпустят. А если сильно понравишься, то играть тебе в кубики в уголке красном до конца дней своих. Да не менжуйся, додик, вшей подавишь немного – и на свободу с бледным видом к лалке своей здоровье поправлять, героем будешь, узником совести, так сказать, терпилой бестолковым по-нашему. Честно говоря, я его не осуждаю, просто работа такая, сам нет-нет да и вспыхну гражданской активностью в комментариях на медузе, но то дело личное, под закрытым фейковым профилем хранимое, а то – государственное, как говорится, по закону сообщающихся сосудов: кинул стакан – на бутылку. Все по справедливости. Везде так. Словом, вышел я под дождичек, потоптался и решил, что завтра прямо с утра и заболею дня на три по собственному желанию. С этими же целями и приобрел в ближайшем алкомаркете два литра беленькой на бруньках и полкило копченых сосисок. Дальше я смутно помню, но, очевидно, ход событий был следующим.

#Смотрел я как-то на ютубе обучающий курс одного американского писателя про заклинание жаб и прицельную стрельбу по жёнам. Он, конечно, утверждал, что в этом деле профи и опыт имеется, а я под стременную хмыкнул: а почему бы и нет? век живи, век учись. Вот и начальство одобряет разносторонние знания, лишь бы не во вред настоящей работе. Дело известное: инициатива, как говорится, юзает инициатора, а у меня со стрельбой всегда было не очень. Помню, в армии, на огневом рубеже капитан наш только для виду флажком отмахивал и орал каждому в окоп персонально: «Ааонь ля!» Ну мы и давали прикурить, только мишеней не видели, просто стреляли, целясь в далёко-далёкую кромку леса, и очень подозревали, что и нет никаких ростовых фигур номер такой-то, потому что всю фанеру ещё год назад в буржуйках на дальних КПП сожгли, а новая на ремонт офицерской общаги пошла, а деньги, которые на ремонт были, просто пошли хуй знает куда – не солдатского ума дело, в общем, наша задача, как я понимаю, была главное не пострелять друг друга (а ведь нашлись и те, кто не справились), выпустить в лес весь магазин, доложить, что курсант имярек стрельбу закончил, разрядить, оттянуть затвор и показать: пусто, тащкапитан, жить будешь. И никто никаких докладов от нас не ждал, никакого наблюдал отходящую группу пехоты изничтожена моим смертельным беспощадным огнём по врагам отечества нашего предлагаю объявить благодарность и поощрить увольнительной на Малые Антильские острова до окончания срока службы а медаль хуй с ней командиру полка отдайте пусть на фуражку нацепит и как дурак ходит. Так вот, сдается мне, что я по синему делу от разума совсем отказался и предложил супруге своей в Вильгельма Телля сыграть, потому что в записке утром на кухне так и прочитал: жизнь свою менять на твои пьяные выгибоны я больше не намерена, хочешь носиться за мной со стаканом в руках – хоти, а у меня есть другой, порядочный бухгалтер, сильный, бородатый, с добрыми глазами и, в отличие от тебя, умом большим обладающий, и даже блестящим умом, потому что это какой же обезьяной надо быть, чтобы красивую женщину на бутылку променять. В тебе же блестящего – одна кокарда, да и та погнулась. Приятного аппетита, быдло. Ну быдло и быдло, подумал я. А в холодильнике в кастрюле с кислыми щами мой макаров прохлаждается.