Жизнь Ленро Авельца

Я не собираюсь рассказывать о высших целях или справедливости, я знаю, что у генерала Уэллса был моральный кодекс и он старался ему следовать, но у меня такого кодекса никогда не было. Некоторые вещи мне противны, а некоторые вызывают у меня восхищение. Я не перекладываю ответственность за свои решения на мифологических персонажей или умерших тысячелетия назад людей. Я принимаю решения сам. Это вопрос личного выбора.

Такая работа не для всех, и многие уходят. Они преподают, консультируют, анализируют, заплывают жиром, основывают школы и университеты, занимаются полезным и эмоционально стабильным делом. Правильно ли они поступают? Я не знаю.

А вот что я знаю наверняка, так это то, что именно вы, дорогие мои золотой миллион и серебряный миллиард, купающиеся в роскоши супермаркетов и бутиков, комфортабельных жилищ и сытых желудков, накормленных и здоровых детей, – вы хотите быть порядочными людьми. И ради того, чтобы вы оставались порядочными, мы вынуждены быть мерзавцами. Такая наша социальная функция – мы ограждаем вас от вашей неспокойной совести. Мы идём на преступления, чтобы вы жили спокойно и ругали нас, читая Сеть весенним утром, целуя супругов и планируя будущее детей и внуков, имея работу, зарплату и отпуск в экзотическом краю.

Это моё оправдание? Если вам нравится так думать, то пускай. Я не хочу вас переубедить или, упаси господь, устыдить. Я не считаю себя виновным перед вами или вас виноватыми передо мной. И я, и вы сделали выбор, и нам нечего делить.

Второй эпизод – это Дели. После Шанхая прошло около года, и Уэллс поручил мне не допустить поглощения концерном «НАТ» корпорации «Синяя птица». «Птица» занималась производством и распространением лёгких наркотиков. Организация полностью её контролировала, в то время как «НАТ» играл самостоятельно и имел сомнительные корни из Юго-Восточной Азии.

Формально, конечно, это была работа экономических служб Организации – но те умыли руки, сославшись на скрижали «свободного рынка», так что у генсека остались только мы. Я дни и ночи просиживал вместе с юристами «Птицы» и юрисконсультами Ньюарка, в то время как в пригородах Дели началась эпидемия.

«Пыльца» – сравнительно безвредный опиоидный наркотический препарат, который «Синяя птица» на законных основаниях поставляла в Индию. Но в Дели в состав «пыльцы» добавили синтетический компонент: он усилил привыкание и добавил психотропный эффект. Оригинальная «пыльца» не вызывала ломки, в то время как суррогат превращал человека в маниакального зомби, способного жить от порции до порции.

Мы подозревали, что это была провокация «НАТ», стремившихся дискредитировать «Птицу». «Птица» сотрудничала и отрицала вину, и я им верил, однако факт оставался фактом: первичный рынок потребления «пыльцы» создала именно «Птица», и если бы не миллионная клиентская сеть, суррогат бы никогда не смог распространиться так быстро.

В пригородах начались беспорядки, новоизбранное правое правительство ввело комендантский час и прибегло к помощи армии. Были перегибы, была стрельба по гражданским, но ОКО к этому отношения не имел.

Семнадцать отставных полицейских, у которых во время облав погибли дети-наркоманы, захватили среднюю школу в Нью-Дели. Их бы выкурили спустя пару часов усыпляющим газом и на этом бы всё тихо закончилось, если бы не внезапное требование, которое выдвинули несчастные люди. Обвиняя во всём «Синюю птицу» (а не правительство, за которое они, надо думать, голосовали), они обратились даже не к генсеку Мирхоффу, а напрямую к председателю ОКО Уэллсу. Они требовали открыть расследование против «Синей птицы» и угрожали, что начнут расстреливать заложников-школьников.

Можно было бы объявить о расследовании, вывести людей, задержать террористов – и расследование закрыть. Но по протоколу ОКО не имеет права исполнять требования террористов, даже фиктивно; и это правильно – я сам писал этот протокол. Достаточно представить реакцию генсека, чтобы снять этот вариант с обсуждения. Я предложил заблокировать информацию в Сети – и о том, что террористы требуют встречи с Уэллсом, никто не узнал.

А потом случилось странное.

Уэллс сел в машину и поехал в аэропорт. Официально он заявил, что не доверяет индийской полиции и хочет лично контролировать ход штурма. Кого, интересно, он думал обмануть? Председатель ОКО летит в другое полушарие, чтобы руководить рядовой полицейской операцией?.. На самом деле он собирался получить независимую информацию о роли «Синей птицы» в распространении «пыльцы». Информаторы «Птицы» тут же забили тревогу. В течение часа они добрались до самого Мирхоффа, тот позвонил Уэллсу и запретил лететь в Дели.

Представляю, как Уэллс сидел на заднем сиденье своего бронированного лимузина и с белым лицом выслушивал отповедь Мирхоффа: «Это не ваше дело, генерал, нельзя показывать слабость, мы не ведём переговоров с террористами». Уэллс развернул автомобиль.