Жизнь между мирами. Как найти ресурс в себе, когда все вокруг разваливается

Последняя поездка с моим покойным сыном Тимоти в Нью-Мексико привела нас в горы Джемез, расположенные неподалеку от Кальдеры, огромной впадины вулканического происхождения, окруженной изрезанными живописными склонами. Во время этого похода мы говорили о важном. Существует ли Бог? Имеет ли это вообще значение? К чему призывает нас жизнь? Это был такой разговор, который редко случается в наши дни. Помимо его чувства юмора и способности подшучивать над старым отцом, больше всего мне в нем нравилась его способность вести подобные разговоры. После того как я улетел домой, он прислал мне следующее стихотворение, в котором раскрылось его удивительное воображение, его неизменное чувство тоски и ирония, а также его ясное понимание того, что все мы плаваем в каком-то тумане тайны.

Имена бурь

Я давал имена в детстве мягким игрушкам,
Мог подолгу гулять в зоопарке своем,
Я дружил с капитанами и морскими волками,
С голливудскими звездами болтал ночью и днем.
Я считал, что у всех есть тайный клад из друзей,
и подростком знал имена тех, кого полюблю.
Мы даем имена машинам и лодкам,
Как даем имена домашним питомцам,
И, как наших питомцев, называем детей,
кто
дает потом имя
любви своей.
Как делал я сам и как делают все,
Кто дает имена собственным бурям.
И думаю я, что все имена —
Лишь попытка позвать
Безымянного
Бога,
Который без умной уловки
нас попросту с вами
не сможет узнать.

Тим никогда не посещал молитвенных домов. Его привлекало другое: он останавливался и разговаривал с наблюдательными воронами, которые сидели на ветвях вдоль нашего пути и каркали. Он слышал в движении ветра мягкое дыхание какого-то пролетающего духа. Будучи нашим современником, он тем не менее остро осознавал, что идет среди призрачных существ и священных обителей древних цивилизаций. Он обладал зрелой духовностью, которая не поддавалась современным меркантильным ценностям. Его любовь к людям была тем, чему он поклонялся. Его любовь к искусству была компромиссом. Я привожу своего сына как пример в этой книге, потому что он интуитивно понимал, что имел в виду Юнг, когда говорил, что решение жизненных дилемм всегда происходит через встречу с нуминозным. Для него осязаемый мир был прозрачен, он излучал сверхъестественное сияние повсюду, куда бы он ни посмотрел. Его чувствительность была ближе к анимистическим духам тех, кто некогда ходил по этим же склонам, чем к безвкусному миру политики, который он также изучал и в котором участвовал, зная, что повседневная жизнь тоже имеет значение. Но это не разрывало его на части. До тех пор, пока мы не найдем то, что связывает нас с чем-то большим, чем мы сами, противоположности будут разрывать нас на части. До тех пор наши конфликты будут приносить нам только страдания без какого-либо смысла.

Именно благодаря уважению к глубокому, глубинному диалогу с психикой, через который происходит осмысление и поиск тех мест, где скрывается «третье» в наших разрозненных жизнях, благодаря нашему стремлению прислушиваться к нему и следовать за ним, мы будем готовы жить в промежутках между мирами. Природа подготовила нас к этому путешествию. Кто мы такие, чтобы возражать?

9 Путеводитель по смыслу: Чему мы можем научиться у Юнга

Не странно ли, что тебе нет никакой пользы от странствий, если ты повсюду таскаешь самого себя? То, что погнало тебя из дома, осталось рядом с тобой.

Сократ, процитировано Сенекой

Думаю, что не удивлю своих читателей, если скажу, что из всех современных мыслителей я считаю Карла Юнга человеком, который смог глубже всех задуматься над смыслом этого краткого путешествия, называемого жизнью. Он сумел оценить вневременные измерения нашей души – области, в которой один и тот же процесс психического развития протекает в прошлом и в настоящем. Он называл это поле «энергетическим бессознательным». А это значит, что сегодня ночью вам может присниться сон, который снился тысячелетия назад другой душе, причем в обоих случаях этот сон будет служить как упорядочивающему принципу, так и процессу исцеления. Эти упорядочивающие принципы Юнг называл архетипами.