Жизнь на кончике скальпеля. Истории нейрохирурга о непростых решениях, потерях и надежде

Аэропорт расположен на высоком плоскогорье над Ла-Пасом. Древний город построен на внутренних каменистых склонах похожей на котел окружности, по стенкам которой ходят фуникулеры. В отличие от архитектурного плана большинства других городов, в Ла-Пасе бедняки поселились на самом верху с потрясающими видами. Недостатком, пожалуй, является лишь то, что, если у тебя нет денег на фуникулер, домой придется возвращаться пешком в гору.

Вместе с Джорджем мы пошли прогуляться по извилистым улочкам. По пути я заметил трупы, как мне показалось, двух крыс. Но это были не крысы. Когда мы подошли поближе, я увидел, что это мохнатые летучие мыши с отрубленными головами. Я поинтересовался у Джорджа, какое животное могло это сделать, и тут же понял по выражению его лица, что мой вопрос показался ему наивным. Джордж обратил мое внимание на то, что головы, без всякого сомнения, были отрезаны лезвием. «Это сделали не животные, а люди», — сказал он.

Он объяснил мне, что все это — medicina amazonia. Люди покупают летучих мышей на рынке, потому что верят в целительные свойства свежей крови этих животных. Считается, что она способствует заживлению, а также является средством от эпилепсии. Но все это, конечно, чистое суеверие. Это противозаконно, и нет никакой научной информации, подтверждающей подобные верования. Приступы эпилепсии появляются спорадически, поэтому может сложиться впечатление, что любая пауза в припадке — результат употребления крови летучей мыши, а не простое совпадение. В прекращении чего-либо после принятия некоего препарата можно увидеть причинно-следственную связь, если подходить к вопросу не научно, а исключительно с шатких позиций веры в приметы и суеверия. Тем не менее Джордж нисколько не стремился принизить тех, кто верит в medicina amazonia. Он говорил: для того, чтобы убедить людей, нужно время. Мы должны показать, что лекарства, даже в том ограниченном количестве, что есть в Ла-Пасе, могут помочь.

Как древняя, так и современная медицина строятся на фундаменте надежды. Люди могут верить в лечебные свойства крови летучих мышей или в нейрохирургию, но надежда дает и тем и другим ощущение того, что они в силах повлиять на настоящее и имеют некоторые основания планировать будущее. В условиях неизвестности, боли и изоляции надежда — главный союзник. Джордж познакомил меня с пациентом по имени Чико, реальный и психический миры которого стали очень зыбкими. Этому человеку была очень нужна надежда.

Чико (эта уменьшительно-ласкательная форма имени означает «молодой человек», «юноша») работал и был главным кормильцем в семье. Ему было 15 лет — по сути, еще мальчик. Дружелюбно, но твердо Джордж сказал ему: «Мы должны встретить нашу судьбу без колебаний». Он говорил с Чико, как будто спрашивал старого человека дать разрешение на хирургическую операцию. В пятнадцатилетнем возрасте в Чико должно было быть что-то детское, но его загрубевшие сильные руки свидетельствовали о том, что он уже несколько лет работает. Кроме этого, его руки были интересны еще и тем, что давали представление о заболевании их владельца.

Джордж попросил Чико назвать, какую цифру он рисует пальцем на его ладони. Он нарисовал резкие линии цифры семь, округлости восьмерки, вертикальную черту единицы и загогулины тройки. Подросток смотрел в сторону, но не смог по ощущениям правильно угадать цифры. У него было заболевание под названием «тактильная алексия». Люди с таким недугом могут прикосновением собственных пальцев читать шрифт Брайля, правильно понимают число, нарисованное в воздухе пальцами другого человека, но не в состоянии назвать цифру, выведенную на их собственной ладони. Рука Чико была его окном в его разум. На основе увиденного можно было сделать предположение, что причину его припадков надо искать в левом полушарии головного мозга. Чико был очень, я бы даже сказал, гиперрелигиозным, что давало нам еще один повод предполагать, что источник его припадков кроется где-то в височной доле.

По электроэнцефалограмме Чико можно было говорить о том, что у него эпилепсия локализована в височной доле, а МРТ показала наличие гамартомы — незлокачественной опухоли, странного образования на коре головного мозга. Кора мозга тонкая, но сложная: в ней насчитывается шесть микроскопических слоев, вертикальная архитектура которых напоминает опускающиеся с разной высоты лозы винограда. Эти «лозы» — нейроны, а слои, в которых они лежат, определяются тем, откуда они получают сигналы: из другого места коры головного мозга, от другого полушария, из ствола головного мозга или из спинного мозга. Гамартома Чико спутала все эти слои, словно перекопала эту часть сада. В результате нейроны передавали сигналы не тем слоям, к которым они должны были идти, и получался электрический шторм — полная сумятица при передаче электрических сигналов. Когда это происходило, у Чико начинался фокальный эпилептический припадок. Фокальный, потому что ему была подвержена только часть мозга.