Жизнь на Марсе: Кровь, пули и Blue Stratos (ЛП)

— Они скоро разглядят, что нас намного больше, чем должно быть, — ответил Сэм. — Посмотрим только, как близко нам удастся подойти, прежде чем до них дойдет.

Две шлюпки по обе стороны нацелились на "Капеллу", хорошо оторвавшись от Сэма и Джина. Джин начал сердиться, злясь на то, что ему досталась самая уродская лодка из трех, проклиная мотор, за то, что он не такой мощный, как у остальных, нос, за то, что он не такой обтекаемый, присутствие Сэма, необъяснимо ответственного за их медленное продвижение.

— Если бы ты нас так не нагружал, я бы уже был там, — ныл он. — Выбросить бы тебя за борт, как балласт.

— Держись просто за ручку, капитан Блай[28], и будь готов начать стрельбу, если нас узнают, — огрызнулся в ответ Сэм, вытаскивая оружие и пытаясь разглядеть какое-нибудь движение на палубе "Капеллы".

— Ну кто бы мог подумать, а, Сэм? — сказал Джин. — Ты да я, сообща с отбросами планеты.

Пока он это говорил, Сэм смотрел, как отряд ИРА подходил все ближе к яхте.

— Веселый старый мир, Сэм. Все же, в бурю любая гавань хороша, понимай это, как хочешь. Если эти гиннесоголики с болотом в мозгах смогут достаточно долго вести огонь, мы сегодня получим отличный результат. Мне он нужен, Сэм. Мне нужен Верден — и та пташка с ним. Мне нужна эта парочка. Я хочу, чтобы они были живы, Сэм, когда дымка рассеется.

— Я хочу, чтобы мы все были живы, когда дымка рассеется, — вмешался Сэм.

— Мы с тобой будем в порядке, — объявил Джин, заносчиво, как греческий воин у стен Трои. — Хотя, не могу отвечать за кого-то еще.

Сэм посмотрел вперед. — Смотри, Шеф! Они уже подошли вплотную!

Две другие шлюпки замедлили ход и теперь скакали по волнам за "Капеллой", подбираясь к веревочным лестницам, свисающим с поручня палубы. Один из боевиков высунулся и поймал рукой лестницу.

— Они собираются лезть на борт, Шеф! Они действительно собираются ле…

На палубе "Капеллы" появились фигуры, и тут же раздались выстрелы. Ирландец, лезущий по веревочной лестнице, дернулся и упал, запутавшись и бессильно повиснув, его рука волочилась по воде. Лодка, взревев, отступила в пенном потоке, пока мужчина все еще находился под ответным огнем, который вели охранники ФКР.

— Давай! — прорычал Джин. — Пора сыграть в крестики-нолики, Сэмми!

Он открыл на двигателе дроссельную заслонку и направил лодку прямо в гущу событий. Левой рукой он держал ручку управления, правой вытаскивал Магнум. Когда они приблизились к "Капелле", он прищурил глаз вдоль огромного ствола, поймал на мушку движение на палубе и выстрелил. Магнум плюнул огнем и отскочил. Оттуда раздался крик боли, охранник свалился с яхты, оттолкнувшись от корпуса и оставив на девственно белом покрытии красное пятно.

Сэм сосредоточился на раскачивающихся веревочных лестницах, которые были почти в пределах досягаемости. Он затолкал пистолет обратно в кобуру и обеими руками ухватился за лестницу, удерживая ее. Изо всех сил он подтянулся на перекладинах — и в тот же миг с палубы над ним раздались крики врага. Сэм услышал лязг винтовки, почувствовал пули, свистящие и воющие в каких-то сантиметрах от него и, сжавшись, опустился в морскую воду внизу, слыша дикие вопли, крики и внезапные взрывы.

— Нюхни-ка это, хиппи! — зарычал Джин, когда Магнум проделал дыру в грудной клетке длинноволосого охранника у поручней палубы. Охранник закрутился, навалился на поручень и упал; Сэм едва успел разглядеть его тело, брызжущее кровью и резко летящее вниз, до того, как оно рухнуло на него. Удар был ошеломительный — скорее как от упавшей наковальни, чем как от человека — и Сэма швырнуло вниз. Он почувствовал, как его руки слепо хватаются за пустой воздух, и в следующий момент он ударился об воду и пошел на дно.

Он погружался в ледяное море, снова и снова переворачиваясь, исчезая в глубине, утопая, чувство пространства утратилось напрочь — верх, низ, все было одинаково. Сэм запаниковал. Он замолотил руками и ногами, избавляясь от одежды и обуви, которые теперь наполнялись водой и тянули вниз, он чувствовал, как взрываются его легкие, как в них стремительно истощаются маленькие запасы кислорода.

Удушье. Давление.

Он слышал в ушах плеск воды, но он превращался в сухой звук — в звук земли, падающей на деревянную крышку гроба. Но звук был глухой, замкнутый — как если его слышать не с края могилы, а изнутри самого гроба.

Похоронен. Похоронен навечно.

Чернота засосала, поглотила его — чернота траурной одежды Девочки с Заставки; чернота шарика с гелием, который так грустно метался на нитке в ее руке.

Я пропал! — подумал Сэм. Я не должен был приходить сюда! Я был живым, но выбрал смерть! Почему я не остался там, где должен быть? Что заставило меня выбрать это место? Что оно, черт возьми, для меня значит? Что?