Жизнь наградила меня

Русский по происхождению, Александр Либерман известен миру в нескольких ипостасях. Во-первых, он один из мировых лидеров абстрактного экспрессионизма. Ему выпало редкое для художника счастье – получить признание при жизни. Живопись Либермана висит в лучших музеях мира, о нем написаны монографии, статьи и диссертации. На площадях Иерусалима, Токио, Сеула и крупнейших городов Америки красуются его монументальные огненно-красные скульптуры, врываясь в однообразие урбанистического пейзажа и подчеркивая пульс и ритм современного города.

Во-вторых, он был художественным директором могущественной журнальной империи «Conde Nast Publications», где сочетал художественный и административный таланты, дарование редактора и фотографа и безупречный вкус.

К журналистской сфере своей деятельности Александр Либерман относился с некоторой иронией.

– Я служу, чтобы зарабатывать деньги, и советую своим друзьям-художникам делать то же самое. Я никогда не считал моду и публикации о ней серьезным искусством. Настоящее искусство требует уединения и одиночества, и мастерская художника – это место творческих мук. Во Франции, например, художники, чтобы отвлечься от творческих мук и для общения друг с другом, с незапамятных времен собираются в кафе. А моим кафе являются мои журналы.

Пять дней в неделю Либерман являлся миру в безупречно сидящем темно-синем или темно-сером костюме, белоснежной рубашке и строгом галстуке. Но по пятницам он полностью преображался. Вместо элегантного костюма – измазанные краской брюки цвета хаки, спортивная куртка, а зимой – настоящий русский ватник и шапка-ушанка. Именно в таком виде я снова увидела Алекса его студии в Коннектикуте, куда мы с Витей приехали на уикенд.

Собственно, студий оказалось две. «Живописная» – просторное помещение с окнами от пола до потолка – была пристроена ко второму этажу дома. «Скульптурная» представляла собой огромное заснеженное поле, в шести милях от усадьбы. На этом поле, словно динозавры, застыли гигантские конструкции, незавершенные еще работы художника. Рядом в мастерской выстроились в ряд модели, по пять-шесть моделей каждой скульптуры.

– Какая же из них будет окончательным вариантом? – спросила я Либермана.

– Еще не решил… Вот эта слишком статична, эта – тяжеловата, а эта мне нравится, хотя частично повторяет то, что уже было. Как только приму решение, остальные варианты разрушу.

– И вам их не жалко?

– Ничуть. Мне в жизни довелось быть свидетелем разрушения не только произведений искусства, но и крушения величайших цивилизаций.

Александр Либерман родился в Киеве в 1912 году. Его отец, Симон Либерман, управлял крупнейшими лесными угодьями России, включая земли герцога Ольденбургского, дяди Николая Второго, и был советником правительства по экспорту русского леса. Его мать, актриса Генриетта Паскар, основала уже при большевиках первый в Москве государственный детский театр.

В 1921 году Ленин послал экономического советника Симона Либермана в Лондон для заключения торговых контрактов. Либерман отказался уезжать без сына. На специальном совещании между Лениным, Троцким и Дзержинским разрешение для девятилетнего мальчика было получено…

Симон Либерман вернулся в Москву один, без сына, но с подписанными торговыми контрактами и открытым кредитом в английских банках для советского революционного правительства. Он оставил сына в Лондоне, и Алекс три года жил в семье тогдашнего наркома внешней торговли Леонида Красина. В 1926 году Либерманы навсегда покинули Советский Союз, поселились в Париже, и Алекс поступил в Академию художеств, где изучал архитектуру, историю искусств, философию, живопись, фотографию и редакторское дело, а потом начал работать в журнале «VU». В 1937 году он выиграл золотую медаль на международной выставке в Париже за лучший проект иллюстрированного журнала.

Тогда же Алекс познакомился с Татьяной Яковлевой, племянницей Александра Яковлева, талантливого и успешного русского художника. С годами эта дружба переросла в любовь и брак, длившийся пятьдесят лет, до самой смерти Татьяны в 1991 году.

Впрочем, роман между ними вспыхнул далеко не сразу. В Париже в красавицу Татьяну без памяти влюбился Маяковский. Ей посвящены знаменитые строки «Приди на перекресток моих больших и неуклюжих рук». Маяковский засыпал ее розами и умолял вернуться с ним в Россию. Татьяна восхищалась его стихами, и, конечно, он ей нравился. Но о возвращении в Россию не могло быть и речи. Татьяна отказалась, и в 1929 году вышла замуж за французского дипломата маркиза дю Плесси, бывшего в то время послом Франции в Польше. У них родилась дочь Франсин, в семье просто Фросенька, ставшая впоследствии известной американской писательницей Франсин дю Плесси-Грей.

В 1940 году Германия оккупировала Францию. Маркиз дю Плесси погиб в авиационной катастрофе, когда летел в Англию к де Голлю, чтобы примкнуть к Сопротивлению. Алекс взял на себя заботу о Татьяне и десятилетней Франсин.