Жизнь не так коротка [сборник]

Дед познакомился с бабкой, когда они были еще совсем молодыми. На базаре она торговала огурцами. Дед подошел, знаками поинтересовался о цене. Тут выяснилось, что женщина тоже глухонемая. Довольно скоро они поженились. На стене висит старая цветная фотография: дед гордо смотрит в объектив, будущая бабка слегка опустила глаза. Мать говорит, что хорошо они никогда не жили — бабка постоянно ревновала деда, они чуть не каждый день дрались. И причины на то были. А теперь она его просто живым готова в землю закопать… Мать рассказывала, с какой радостью ухватилась за предложение отца, хотя у меня сложилось впечатление, что она не очень-то любила его. Хотела уйти из родного дома навсегда. Но им некоторое время еще пришлось пожить там. Во-первых, появился я… Во-вторых, довольно и «во-первых».

— Ну что, поехали? — спросила мама.

— Поехали.

Минут через пять нам удалось заставить деда сесть на стул, к ножкам которого были привинчены колесики. Дед отбрыкивался, как мог. Наверное, ему каждый раз казалось, что его увозят куда-то навсегда, к чужим незнакомым людям, и он боялся. А мы везли его в ванную.

Запах, который я перестал было замечать, опять ударил в нос.

Дед перекинул ногу через край ванны и после некоторого раздумья начал заправлять туда же и вторую, несуществующую ногу. Теперь это зрелище вызывает у меня улыбку, а раньше, только-только придя из армии, я чуть в обморок не падал, когда видел его ужасный обрубок, хотя уж вроде всякого насмотрелся. Ко всему привыкаешь.

Я взял деда под микитки и пересадил со стула в ванну, в теплую воду. Он от удовольствия загудел, заворкотал и даже прихлопнул ладонями по воде.

— Ну вот, а то идти не хотел.

Чайник на кухне как раз закипел. Сняв фартук и вымыв два раза руки с мылом, я пошел заваривать чай, предоставив деда заботам матери.

…надо будет выбросить всю нынешнюю мебель, содрать обои и залить квартиру дихлофосом на несколько дней, а то здесь по ночам свет зажечь страшно — на полу просто шевелящийся какой-то ковер из рыжих тварей. Заодно и нынешняя вонь в дихлофосе растворится, а потом, конечно, недельки две отведем для проветривания. Дальше замажем трещины в штукатурке, побелим потолок как следует, наклеим новые светлые обои, чтобы просторнее казалось… мебелишку какую-никакую привезем… и можно будет жить очень даже неплохо.

Я выглянул в окно. Внизу гуляла юная мамаша с ребенком. Она держала его за шарф, а он учился ходить, смешно растопырив ручонки и пошатываясь из стороны в сторону, неловкий в своем толстом теплом комбинезоне. И, глядя на них, я вдруг всерьез понял, что хочу иметь свою семью. Настоящую. Не такую, как сейчас. Не развалины.

— Повезли деда, — сказала мама.

Вытащить деда из ванны под силу только мне, он очень грузен и всего боится. Чем скорее это сделаешь, тем легче. И я без рассуждений ухватил его под мышки, рывком поднял и усадил снова на стул. Дед заорал было, но тут же утих, поняв, что ничего особенного не происходит. Мы перевезли его в комнату. Мама заменила белье на кровати, постелила чистые пеленки, надела на деда свежую майку, и после этого я переместил его со стула на кровать.

Бабка все это время равнодушно смотрела в телевизор.

— Чай, наверное, уже заварился, — сказал я. — Выпьем по кружечке?

— Только руки вымою, — сказала мама.

Она у меня героиня, честное слово. На ней из последних сил держится наша распадающаяся семья. Я не знаю, смог ли бы вот так же работать с утра до ночи…

Тут дед громко испустил газы и навалил в чистую постель.

Мы ехали домой. Глаза у мамы были красные от слез.

— Не плачь! — просил я. — Ну что ж поделать…

— Господи, прости меня, грешную, — говорила мама. — Ну как вот тут не просить, чтобы поскорее…

— Может, перевезти их к нам? — предложил я. — Тебе не нужно будет мотаться после работы на другой конец города. И бабке все, глядишь, веселее.

— А отец? — возразила она. — Он ни в жизнь не согласится.

— Уговорим.

— Ты переедешь — одна я совсем останусь. Отец будет пить, бабка на нервы мне действовать — она вон и так говорит, что я деньги у нее ворую. Совсем чокнулась. Господи, неужто и мы стариками будем такими же дурными? Не дай бог! — и мать мелко, стыдливо перекрестилась.

— А я тут девушку себе присмотрел, — сказал я после короткой паузы.

— Да ну! — обрадовалась мать.

— Хотим вместе жить.

— Ну наконец-то! — она явно повеселела. Даже морщины вдоль щек разгладились. — Я думала, ты никогда не женишься.

— Насчет женитьбы пока рано говорить, но в общем… В общем, квартира-то нужна.

— А у нее?..

— Двухкомнатная, с родителями. Она так не хочет.

Мать задумалась.

Тут я увидел в окно знакомую оранжевую куртку моей девушки.

Далеко было, не разобрать, она или нет. Ну, да во всем городе такая куртка одна, я еще других не видел, сам ей подарил, привез из столицы… Хотел уж бежать к выходу, но только оторвал зад от сиденья, как заметил, что она идет под руку с каким-то парнем, и парень смеется, что-то рассказывает, а она улыбается в ответ.

— Вот видишь, все одно к одному, — сказала мать. — Надо с отцом договариваться. Ты что вскочил?

— Ничего.

Да, все одно к одному, подумал я.