Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

При обсуждении моего доклада Юлин дал блестящую характеристику моей технической деятельности и отметил меня, как незаменимого консультанта в Главхиме. К Ворошилов, знавший меня хорошо по Реввоенсовету и всегда относившийся ко мне с большим уважением и симпатией, очень лестно отозвался о моей деятельности и добавил, что он очень удивлен, каким образом я мог в такой короткий срок создать большой Институт Высоких Давлений и подготовить кадр таких способных сотрудников. Я ответил ему на этот вопрос сравнением: почему американцы в короткий срок, в несколько месяцев, строят небоскребы, — в то время, как у нас постройки сравнительно небольших домов продолжаются более года? У американцев, — пояснил я, — уже заранее все готово для созидания дома, размеры строительных материалов изготовляются по установленным стандартам: им приходится только делать сборку отдельных частей здания. Я привык в течении своей жизни начинать с малого и достигать больших результатов; я уже давно стал готовить школу молодых химиков, способных в будущем приступить к выполнению работ под большими давлениями. Уже с 1923 года я в своей квартире в Академии Наук приступил к этой задаче, и в той маленькой лаборатории уже кристаллизовались новые химические идеи, делались предварительные опыты и молодые химики, приходившие ко мне учиться, готовились сделаться в будущем исследователями в новой области химии высоких давлений. И когда мои работы показали правительству СССР важность будущих исследований в области катализа и применения метода высоких давлений в химической промышленности, я получил возможность создать в короткий срок новый Институт Высоких Давлений. И мне, подобно американцу, надо было только перенести идеи и своих учеников в новое широкое помещение и с первого же дня водворения на новом месте приступить к научным исследованиям. В Совнаркоме я не побоялся высказать свое мнение, что всякое дело надо начинать с маленького, ибо неизбежные ошибки во время первоначальной работы в таких условиях не в состоянии угасить духа исследователя уже по одному тому, что для опытов не потребуется больших затрат, а кроме того, является возможность легко изучить условия данного процесса. На это мое правило я не получил возражений, но я полагаю, что эти мои слова не были в состоянии изменить убеждения большевиков, поступавших как раз наоборот в своих социальных и экономических опытах в нашей стране. Обсуждения закончились речью Рудзутака, который в постановлении Совнаркома отметил достигнутые мною ценные результаты для советской химической промышленности; кроме того в постановлении Совнаркома значилось, чтобы все учреждения оказывали Институту Высоких Давлений помощь и без всякого промедления исполняли требования Института по снабжению его материалами и приборами, не испрашивая особых разрешений по начальству. И, наконец, Совнарком предложил учреждениям, ведающим заграничными командировками, без-препятственно оформлять поездки акад. Ипатьева заграницу на ближайшее время.

Лучшего результата от моих докладов в ВСНХ и Совнаркоме я не мог ожидать; на другой день во всех газетах СССР были помещены статьи, касающиеся моей научной деятельности и моего доклада в указанных учреждениях. Точно также были посланы краткие отчеты о заседании Совнаркома по поводу моего доклада и в заграничную прессу.

Через два дня я уехал в Берлин, где от сына узнал, что дело с моими патентами обстоит хорошо и что К. Ф. Фрейтаг расскажет мне все подробности; что касается до работ сына, то они протекали вполне успешно. Он изучил основательно термо-динамику, а в лаборатории ему удалось соорудить прибор высокого давления, который позволяет ему делать электролиз под давлением и получить раздельно чистейшие водород и кислород под давлением до 200 атмосфер. Кажется, только одному ученому удалось разрешить эту задачу; мой сын сделал этот аппарат совершенно независимо; я ему посоветовал взять патент на этот прибор, что он сделал, возвратившись в Россию-.

В очень скором времени я увидался с Н. Каро и он мне заявил, что мои условия по продаже патентов И. Г. приняты.

Через очень короткое время я получил первый взнос в 90.000 марок и часть этих денег употребил на покупку аппаратов для Института Высоких Давлений (15.000 марок), на годовую командировку заграницу моего ассистента, Г. А. Разуваева в следующем году (около 5000 марок) и на оплату всех расходов моего сына по изготовлению аппаратов для высокого давления. Деньги были внесены в Берлинское Торгпредство и частью- положены в Банк для выдачи моему ассистенту Разу-ваеву, когда он приедет заграницу. Кроме того, из этих денег была оплачена годовая командировка заграницу сына с семьей.