Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

Тотчас-же по приезде в Берлин я явился в Торгпредство, которое помещалось в то время на Liitzov Ufer. Во главе Торгпредства в то время стоял Борис Спиридонович Стомонья-ков; его ближайшим помощником был Старков, инженер-электротехник, женатый на сестре Г. М. Кржижановского. Это был очень обходительный человек, знающий свое дело, спокойного и очень общительного характера. Я не знаю, был ли он партийным, но во всяком случае он очень сочувствовал коммунизму и пользовался большим доверием в партийных кругах. Мне пришлось выяснять с ним все денежные дела, так как мой акредитив был на Лондон, и Берлинское Торгпредство могло дать мне деньги только взаимообразно. Деньги—же мне были крайне необходимы, так как надо было заказать себе приличное одеяние, ибо мой костюм, в котором я приехал заграницу, был совершенно неподходящ для появления на официальных приемах. На мое несчастье, в то время в Берлине нельзя было достать никакого костюма или пальто, а портные соглашались исполнить заказ не ранее, как через 2 или 3 месяца. Мои затруднения усложнялись еще тем, что я приехал в Берлин незадолго до Рождества.

Мое первое впечатление относительно Берлина было не в его пользу; он был гораздо неопрятнее по сравнению с довоенным временем. Публика на улицах была одета очень не важно, хотя в магазинах имелось достаточное количество товаров и цены не были высоки. Доллар тогда котировался около 50 марок, и для иностранцев, имеющих хорошую валюту, жизнь была недорога. Нужду испытывали, главным образом, чиновники и мелкие служащие, получавшие очень малёнькое жалованье. Мне приходилось не раз слышать от мастеров в парикмахерской, что для них создались очень трудные условия жизни; заработок едва хватал только на одно пропитание.

Во время моего первого свидания со Стомоньяковым выяснилось, чем я мог быть полезен в Берлине для Торгпредства. Сам Стомоньяков, болгарин по происхождению, но получивший образование в России и потому прекрасно говоривший по русски, представлял из себя типичного министерского чиновника, строго исполнявшего приказания начальства. Он был подчинен непосредственно Красину и от него получал все директивы. Мне было поручено вести переговоры с немецкими фирмами, которые выразили желание получить концессии в СССР. В помощь мне был приставлен инженер Макодзюб, служивший в Торгпредстве, специалист по лесному делу и до революции работавший в большой русской фирме по продаже леса в Англию. По своим политическим убеждениям он был социалистом-меныневиком; очень скромный и даже боязливый человек, исполнительный и корректный в обращении, но совершенно не способный на какую либо инициативу. В химической промышленности он понимал очень мало, да мне и не надо было от него особой помощи, так как я мог свободно разобраться сам во всех предложениях, касающихся химических концессий, заявленных немецкими промышленниками.

Первые переговоры мне пришлось вести с большой немецкой фирмой Bayerishe Stickstoff Werke, которая занималась, главным образом, производством кальций-цианамида, имевшего большой спрос, как в Германии, так и заграницей, в качестве хорошего азотистого удобрительного средства. Во главе этого дела стоял д-р Никодем Каро, почетный профессор, который, работая вместе с д-ром Франк, еще перед войной открыл способ получения кальций-цианамида. Старый Франк умер, и Н. Каро, вместе с сыном Франка, возглавляли указанную фирму. В то время Каро имел партнера, очень молодого, но очень делового, Михаел, которому очень хотелось завязать сношения с Советской Россией.