Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

В Президиуме ВСНХ Красин сообщил о своих переговорах с английской фирмой, которая до революции имела большие заводы в Кыштыме на Урале для добывания меди посредством ватержакетных печей, которые мне удалось видеть во время войны 1914 года, когда я ездил на Урал по делу взрыва динамитного завода. Эту фирму возглавлял известный инженер Уркарт, который прожил в России долгое время и много сделал для развития медной промышленности в различных странах света. Красин указал, что нам не придется платить за убытки, которые понесла фирма Кыштымских заводов во время революции, и что Уркарт обещал вложить свои капиталы для приведения завода в полный порядок. Он гарантировал определенную поставку меди советскому правительству, а часть продукции меди и серебра будет вывозить из СССР для покрытия расходов по производству и как прибыль от предприятия.

Перспективы, нарисованные Красиным были очень заманчивы; складывалось впечатление, что наше положение в Европе стало* улучшаться и что в деловых иностранных кругах появился интерес вступить с советами в переговоры о возможности арендовать бывшие их заводы. Но когда, после заседания Президиума, мне пришлось беседовать с П. А. Богдановым, то П. А. ответил мне, что* доброй половине того, о чем рассказывал Красин, он не верит и сомневается, что Уркарту так легко удастся получить концессию на выработку меди. Доклад о медной концессии на Урале был сделан Красиным в Совнаркоме под председательством Ленина и после дискуссии было предложено Красину в Лондоне вести дальнейшие переговоры с Уркартом и разрешить последнему приехать в Москву для знакомства с Лениным, а также посетить Урал для ознакомления с состоянием его бывших заводов.

Во время этого приезда Красина в Москву я должен был ему представиться и переговорить с ним о моей поездке заграницу и о моих планах относительно восстановления нашей советской промышленности при участии бывших иностранных владельцев, как это было изложено мною в моей докладной записке. Красин знал мою фамилию по моей деятельности во время войны, а также потому, что одно время я был приглашен консультантом по пороховым и взрывчатым делам в большую компанию Барановского, где он был членом правления. Один раз мне пришлось видеть его в заседании по поводу снабжения Тамбовского порохового завода соответствующим двигателем внутреннего сгорания. В то время Красин стоял во главе снабжения Красной Армии в самый разгар гражданской войны в 1919 году. Когда теперь я явился к нему с докладом по делу моей поездки заграницу, то заметил, что он забыл о знакомстве со мной; здороваясь он выразил удовольствие со мной познакомиться ближе и сказал мне, что он ознакомился с моей запиской и вполне одобряет мои планы, но дал понять, что мои действия должны быть согласованы с ним и что моя штаб-квартира должна быть в Лондоне, откуда я могу раз’езжать по другим странам. Он прибавил, что очень хорошо, что я являюсь кавалером командорского Ордена Почетного Легиона, так как это может помочь в моих переговорах с французскими и бельгийскими промышленниками. В беседе со мной Красин был очень любезен и прост в обращении, без всякого бюрократического чванства. Он быстро усвоивал высказываемые мною мысли. Наш часовой разговор о различных вопросах, касающихся нашей промышленности, был для него крайне полезен, так как он не имел времени познакомиться с развитием промышленности после введения НЭП-а.

Во время нашей беседы политические вопросы не были затронуты, но по некоторым его фразам можно было понять, что он был марксистом. Как известно, Красин еще до войны принадлежал к партии большевиков, был в хороших отношениях с Лениным и Горьким и, благодаря своим связям, умел доставать деньги для партии. В то время у Красина секретарем был А. Ю. Горожан, с которым мне пришлось познакомиться еще во время войны и ближе сойтись во время революции. А. Ю. Горожан был инженер-технолог, химик, окончивший Петербургский Технологический Институт чуть ли не одновременно с Красиным, с которым он был на «ты». Он был также приятелем с профессором М. М. Тихвинским, а также знаком с Л. Ф. Фокиным. Состоял ли он в большевистской партии или нет я не знаю, но он несомненно помогал им во многих делах, а в особенности по изготовлению взрывчатых веществ, — главным образом, пикриновой кислоты и динамита. Ленин знал его фамилию, потому что во время моего с ним свидания Ленин спросил меня, хороший ли химик Горожан, на что я ему ответил, что он способный химический инженер и что я имел с ним много дел во время войны. Красин вскоре уехал в Англию и я увидался с ним уже в Лондоне, куда я приехал в конце декабря 1921 года.