Жизнь Петра Великого

Во время этих переговоров царь получил новость, что его посланнику в Константинополе удалось преобразовать последнее мирное соглашение, заключенное с Портой, в договор о вечном мире[1350] и что султан дал татарскому хану четкий приказ прекратить набеги на русские земли, грозя в противном случае лишить его своей защиты. Окружение царя опасалось, как бы Англия не помешала заключению мира, который вот-вот должен был быть заключен со шведами. Чтобы избежать такого поворота событий, царь решил предпринять тонкий политический шаг. Он издал манифест, в котором объявлял, что, «хотя Английский двор постоянно предпринимал враждебные шаги по отношению к России, царь, понимая, что шаги эти предпринимаются исключительно по инициативе тех министров, которые ставят интересы Ганноверского курфюршества выше истинных интересов Великобритании, не хочет причинять никакого вреда английской нации, неповинной в этих неприглядных деяниях, а напротив, дарует ей право, как и прежде, свободно торговать на всей территории своего государства». Это заявление царя немало поспособствовало тому, чтобы удержать парламент Великобритании от выделения королю Георгу субсидии на войну с Россией. Между тем на Ништадтском конгрессе продолжались переговоры о мире, но дело слишком затянулось, и российские войска предприняли еще одну экспедицию в Швецию. Генерал Лесли [Lesli][1351] во главе эскадры, состоявшей из галиотов, на борту которых находилось пять тысяч русских солдат и четыреста казаков, отчалил в направлении Аланда 27 мая[1352] и на следующий день пристал к берегам Швеции. Там его войска высадились на берег и огнем и мечом разорили территорию размером приблизительно в сто лиг. Почти не встречая сопротивления и потеряв из своих солдат убитыми всего одиннадцать человек, этот десант учинил среди шведов страшную резню, захватив у них шесть новых галиотов, два торговых корабля и двадцать пять других судов. Во время этой экспедиции были сожжены четыре города и более пятисот деревень. Прекрасно сказал тот, кто утверждал, что война нередко бывает матерью мира: Bellum est causa pacis[1353][1354]. Эта жестокая экспедиция уже закончилась, когда царь получил от своих представителей известие о том, что на конгрессе были согласованы предварительные условия мира и принято решение о прекращении огня. Он тотчас приказал опубликовать соглашение о перемирии, чтобы дать понять англичанам, что Швеция более не нуждается в помощи их флота. В самом деле, этот флот, быстро оказавшийся в Балтийском море, не предпринял никаких действий, как будто его и вовсе там не было: его присутствие не помешало российскому десанту атаковать шведский берег. Адмирал Норрис вернулся в Копенгаген, весьма недовольный, что не смог помешать Ништадтским переговорам, и вынужден был бессильно наблюдать, как король Швеции, искренне желавший мира для своей страны, безропотно согласился уступить Ливонию и Карелию. Ведь и царь действительно не отказывался сделать Швеции некоторые уступки, чтобы до определенной степени возместить ей понесенные ею потери. Эта легкость в достижении взаимного согласия позволила вскоре завершить переговоры подписанием договора, состоявшего из двадцати четырех статей, в которых стороны обязывались забыть прошлые обиды и заключить вечный мир и договор о дружбе между двумя государствами. Шведы уступали России Ливонию [Livonia], Эстонию [Estonia], Ингерманландию [Ingermania], часть Карелии [Carelia], область Выборга и несколько небольших островов. Царь, со своей стороны, возвращал Швеции часть Финляндии и обязался выплатить ей в два срока два миллиона рейхсталеров: кроме того, он предоставлял шведам право покупать каждый год зерно на пятьдесят тысяч рублей в Риге, Ревеле и Выборге, вывозя его беспошлинно, и даровал в этих провинциях также право свободно исповедовать протестантскую религию, как это было прежде. В заключительной статье говорилось о том, чтобы в договор включена была также Польша.