Жизнь Петра Великого

Посреди этих жестоких событий царь не забыл ответить королю Швеции на те знаки уважения, которое тот ему явил. Он послал генерал-адъютанта Румянцева в Стокгольм, чтобы поздравить этого государя с восшествием на престол, засвидетельствовать свое почтение к его персоне и сообщить о своем искреннем желании заключить мир. Помимо этих комплиментов он дал наказ Румянцеву предложить шведам обмен пленными и перемирие на всю зиму. Российский посланник был принят в Стокгольме с тем же радушием, с каким шведский посланник был принят в Петербурге. После хвалебных речей в адрес короля посланник представил графу Горну [Orn][1343], главе канцелярии, предложения об обмене пленными и перемирии, однако граф отвечал так уклончиво, что стало ясно: двор Швеции не слишком стремится к миру. В подобных условиях царь счел целесообразным продолжить военные действия. Так как он думал, что английский флот во время следующей кампании может вновь прийти на помощь шведам, то всю весну потратил на то, чтобы спустить на воду десять новых линейных кораблей, которые имели на борту от шестидесяти до восьмидесяти орудий и которые могли бы сослужить хорошую службу следующим летом. Однако нужды в них не оказалось, как мы вскоре увидим[1344].

Строительство этих кораблей было не единственной заботой, занимавшей Петра: он неустанно трудился на благо своего народа и прилагал все усилия для развития торговли. Поэтому даже посреди всех вышеописанных треволнений он не забыл отправить официальное посольство китайскому императору ради установления с ним согласия и взаимопонимания. После того как в Сибири, в той ее части, которая граничит с Китайским государством, были открыты залежи золота, серебра, меди и свинца, царь позаботился о том, чтобы сделать для той области мудрые распоряжения, которые и в самом деле поспособствовали ее развитию к большой выгоде всех занятых в ней людей. Благодаря обещаниям щедрой оплаты ему удалось нанять на службу множество искусных работников, которых он привлек к участию в этих работах. Это неустанное рвение в трудах и заботах вызвало у царя болезни, заставившие опасаться за его жизнь, однако Небу было угодно сохранить ему жизнь, чтобы он смог довести до конца задуманные им реформы и наконец заключить столь желанный мир.

Поездка г-на Румянцева немало поспособствовала успеху этого великого замысла. Шведы долго не хотели согласиться на обмен пленными и прекращение огня, однако, когда царь отправил к ним двух других посланников, они уверились в искренности его намерений. Они здраво рассудили, что, раз на стороне царя удача и превосходство в силе, он ищет мира не из страха или из нужды, а лишь из стремления к миру. Поэтому они решили отправить в Петербург г-на Далмана[1345], чтобы сообщить царю, что, если он пожелал бы заключить перемирие на текущий 1721 год, Его Величество шведский король на него согласится. Царь, завершив военные приготовления и распланировав операции будущей кампании, небезосновательно опасался со стороны шведов какого-нибудь коварства, ведь за год его враги смогут образовать новые союзы, нарастить силы и стать могущественнее прежнего. Однако он всё же сообщил, что готов принять посредничество Франции, предложенное г-ном Кампредоном[1346], посланником Христианнейшего короля в Стокгольме. Этого заявления оказалось более чем достаточно. Шведский двор немедленно направил этого посланника в Петербург, чтобы выслушать предложения царя. Г-н Кампредон узнал, что царь решительно поддерживает те же условия, которые были некогда предложены и почти согласованы на Аландском конгрессе. Оттуда он вернулся в Стокгольм, где договорились о том, чтобы местом проведения конгресса был назначен Ништадт [Niestadt][1347], маленький финский городок. Туда прибыли полномочные представители обоих дворов — от Швеции граф Лилльенстедт [Liliensted][1348] и генерал Стрёмфельт [Stronfeld][1349], от России — генерал Брюс и советник Остерман.