Жизнь Петра Великого

Перед тем как вернуться из Москвы в свою любимую резиденцию в Петербурге, царь отдал все необходимые приказы, чтобы доставить в Астрахань амуницию, продовольствие, артиллерию и войска для следующей кампании. Прибыв в Петербург к середине марта 1723 года[1420], он без промедления отправился инспектировать строительство кораблей. Тщательно изучив состояние кораблей и увидев, что многие из них начали уже ветшать, царь по здравом размышлении отобрал определенное число грузовых судов и распределил их между Петербургом, Ригой, Ревелем и Выборгом, приморскими городами, повелев, чтобы «корабли эти всегда были наготове для ведения торговли и доставки российских товаров в иностранные государства, а заграничных товаров на Балтику». На каждом корабле должен был постоянно находиться экипаж из двенадцати матросов. Восьмерых из этих двенадцати выделял Его Величество, а городские власти должны были предоставить остальных четверых и заменять их новыми, если кто-то из них умрет, а также строить новые корабли такого же водоизмещения в случае их разрушения или обветшания. Таким образом он надеялся поддерживать в своих подданных интерес к морскому делу и торговле. В то время, когда Петр столь мудро управлялся с делами в своей империи, шведский риксдаг во главе с королем и королевой, собравшись на заседание, решил признать за российским монархом титул императора, а за герцогом Голштинским[1421] — титул Королевского Высочества. Царь поблагодарил их как за одно, так и за другое решение и особенно обрадовался из‐за герцога, потому что собирался выдать за него одну из своих дочерей.

Казалось, что король Дании не может более отказывать царю в титуле императора, который признали за ним другие дворы: однако, видя, что ему не удается получить желаемое, Петр решил добиться своего силой. Он направил своему послу в Копенгаген приказ оказать давление на Данию, чтобы заставить ее принять три следующие статьи: «1. Король Дании признает Петра императором. 2. Русские корабли получают право беспошлинного прохода через Зундский пролив. 3. Его Величество Датский король возвращает герцогу Голштинскому власть над всеми землями его государства». Эти требования были подкреплены приказами, которые были даны адмиралам, подготовить и оснастить большой флот в Кроншлоте и Ревеле. Датчане и в самом деле сочли, что их собираются атаковать, поэтому они также снарядили флот, тем более что распространился слух, что российский император собирается возглавить свой флот лично. Царь действительно взошел на одно из судов этого флота, насчитывавшего двадцать четыре военных корабля, не считая галер. Однако он сделал это лишь для того, чтобы произвести демонстрацию на море и тем самым ввести в заблуждение неприятеля, а заодно дать своим морякам возможность поупражняться. Флот пробыл в море всего несколько дней, после чего, повернув вспять, возвратился в Петербург восьмого августа[1422]. Он решил устроить для своего двора необычное развлечение, которое, по его мнению, должно было стать для его народа полезнейшим упражнением в морском деле. Он пригласил всех министров и всех сколько-нибудь значительных людей поехать вместе с собой в Петергоф, в свой домик для удовольствий, самый великолепный на всем севере. Мы уже рассказывали в другом месте, что Петр Великий еще в юности приказал построить на Переславском озере ботик[1423], в миниатюре воспроизводивший форму и все атрибуты военного корабля. Так наш герой уже в детстве смог научиться морскому делу, и именно этот опыт внушил ему великий замысел создать в своем государстве большую фабрику кораблей. Одним словом, это было рождением грандиозного российского флота, который впервые проявил себя на Черном море во время осады Азова, а затем на море Балтийском численность его выросла до шестидесяти линейных кораблей, не считая бесчисленного количества фрегатов, галиотов, галеасов и галер: последних у царя было около восьмисот. Вот почему этот маленький ботик царь стал звать забавным именем «дедушки» [picciol Nonno], желая показать, что весь огромный флот его государства от него ведет свое происхождение. Царь решил переправить его в Петербург, чтобы сохранить его как памятник и показать потомству, в каком состоянии находилось в России морское дело и до какой степени совершенства он его довел. Он пожелал, чтобы эта перевозка была осуществлена в присутствии всего двора, армии и народа под артиллерийские залпы орудий из крепости и с кораблей. Эта была одна из самых торжественных процессий, когда-либо виданных на море. Вся армада сопровождала этот маленький ботик, проведя его, словно бы в триумфе, от Петербурга до Кроншлота[1424], где он должен был храниться, словно драгоценная реликвия[1425].