Жизнь Петра Великого

Порта, узнав о заключении мирного договора, выразила решительное недовольство, ясно дав понять, что желала бы сама воспользоваться раздиравшими Персию междоусобицами и потому не может благосклонно взирать на союз российского императора с султаном Тахмасибом. Г-н Неплюев [Nieplief][1432], русский посланник в Константинополе, сразу же известил своего государя о намерении Порты объявить войну России. Царь Петр, который, сказать по правде, после прутских событий испытывал паническую боязнь перед османскими армиями, сообщил султану о содержании соглашения, заключенного с юным Сефи Тахмасибом, и пригласил Его Величество османского султана присоединиться к нему, одновременно заверив его в том, что «будет неукоснительно придерживаться соглашений с Высокой Портой, а единственная цель его состоит в том, чтобы помочь несчастному шаху, глубоко оскорбленному мятежным подданным». Это заявление вкупе с усилиями, приложенными французским послом, и миротворческими стараниями великого визиря успокоило султана: он отрядил нескольких делегатов, дав им поручение провести переговоры с французским и российским посланниками о достижении соглашения относительно персидских дел. Полномочные представители двух сторон, после переговоров, прерываемых множеством различных инцидентов, согласились принять следующие статьи: «1. Чтобы султан смог с честью завершить свои предприятия в Персии, юный Сефи должен отправить к нему официальное посольство и просить его положить конец его завоеваниям в персидских провинциях, а также позволить Российскому императору соблюсти подписанный им договор за исключением тех статей, которые несовместимы со славой и интересами Порты: если таковые будут найдены, они будут объявлены ничтожными или уже урегулированными. 2. Российскому императору будет позволено присоединить к своим владениям все территории, расположенные между Кавказскими горами и берегами Каспийского моря, включая Дербент, Баку, Гилян, Маскан, Ран и Ферабат, вплоть до реки Осса. 3. Границы между двумя империями должны будут проходить между Шамахой и Баку. 4. Порте, помимо уже завоеванных ею земель, отойдут провинции Эрвана, Тауриса и Касбина, вплоть до тех мест, где проходили древние границы Оттоманской империи. 5. Другие территории, на которые претендует Оттоманская Порта, будут обсуждаться вплоть до заключения торжественного договора, преимущественно при удовлетворении императора России в параграфах, касающихся торговли»[1433].

Эти два договора не только закрепляли за царем уже завоеванные им земли на берегах Каспийского моря, но и позволили ему, как только в Персии будет восстановлено спокойствие, присоединить к своим владениям две большие и богатые провинции. Существовало весьма действенное средство немедленно положить конец междоусобицам в этой злосчастной державе. Оно заключалось в том, чтобы объединить силы османов и московитов и таким образом разгромить мятежного Мир-Вайса. Однако нельзя было надеяться, что турки объединятся с христианами, чтобы пролить кровь мусульман, хотя неоднократно случалось, что христиане объединялись с турками, чтобы пролить христианскую кровь. Кроме того, Порта не могла оправиться от ревности и страха из‐за появления значительных сил московитов на своих азиатских границах. Как бы то ни было, больше у императора Петра врагов не осталось. Правда, были основания опасаться бунта казаков после смерти их генерала[1434]: они отправили в Петербург нескольких полковников, которые стали слишком решительно требовать дать им угодного им гетмана, а также восстановления многих привилегий, которые были у них якобы несправедливо отняты[1435], однако далее это бесчинство не распространилось. Полковники были арестованы[1436], и царь поставил генералом над этим неспокойным народом князя Голицына, на верность и мужество которого он мог безусловно рассчитывать[1437].

После того как мир повсеместно был восстановлен, Петр Великий все усилия направил на то, чтобы исполнить намерение, давно уже у него созревшее, официально возложить корону на главу супруги, императрицы Екатерины, чтобы таким образом обеспечить преемственность власти, если смерть похитит его раньше, чем ее. С этой целью он опубликовал манифест, в котором, именуя себя «Императором и Самодержцем Всероссийским», сообщал всем своим верным подданным следующее: «Во всех христианских государствах есть у монархов обычай супруг своих короновать, как это многократно бывало у константинопольских императоров греческой веры, а именно: у Юстиниана, Ираклия, Льва Премудрого и прочих. Более того, в прошедшей 25-летней войне, подвергаясь всем опасностям и способствуя России добыть мир и славу, которой завидуют все нации, Наша любезнейшая супруга Императрица Екатерина великою помощницею была, и во многих воинских действах вспомогала, особенно в Прутской кампании, где Российская армия понесла многие потери: за такие труды мы решаем коронацией короны ее почтить в нынешнюю зиму в Москве»[1438].