Жизнь Петра Великого

В 1708 году царь отозвал своего посла Матвеева [Matuof][891] при английском дворе, назначив его послом при Генеральных штатах Соединенных провинций[892]. Некие торговцы, которым этот господин задолжал определенную сумму денег, под тем предлогом, что после прощальной аудиенции его полномочия заканчивались, имели дерзость потребовать его ареста[893]. Двор немедленно выразил свое неодобрение этому дерзкому шагу. Торговцы сами были арестованы, а послу предложено любое удовлетворение, но он, от всего отказавшись, обо всем доложил своему государю[894]. Царь, приняв это дело близко к сердцу, настаивал на том, чтобы торговцы поплатились за свою дерзость жизнью. Английские законы, однако, противоречили этому требованию царя, и начались переговоры. В конце концов г-ну Уитворту [Viruort][895], послу королевы в Москве, удалось уладить дело таким образом, что царь удовольствовался самой обширной компенсацией, на которую могла пойти королева. Уитворт был облечен статусом чрезвычайного посла Великобритании для придания церемонии вящей пышности[896]. Царь стоял под балдахином: посол предстал перед ним и произнес речь на английском языке, которую двое секретарей одновременно переводили на российский и немецкий языки, чтобы иностранцы также поняли ее содержание[897]. После речи посол передал в руки царя письмо, написанное королевой. Как в речи посла, так и в письме царь именовался «Высочайшим и Могущественнейшим Императором и Императорским Величеством». В них говорилось о том, что «Королева выражает глубокое сожаление в связи с обидой, нанесенной его послу, и что она приказала наказать обидчиков самым суровым образом, однако, так как основополагающие законы ее королевства не предусматривают смертной казни в подобных случаях, она ограничилась тем, что, объявив их лишенными чести, приняла меры к тому, чтобы в будущем предотвратить подобные эксцессы». Царь ответил, что принимает извинения из сердечного расположения к Ее Величеству, королеве Британской, которыми он полностью удовлетворен, и приказал прекратить все разговоры об этом деле, как уже улаженном[898].

Почти одновременно с этими событиями в Москву пришло счастливое известие о взятии Эльбинга [Elbinga][899], важного города в Польской Пруссии[900], который оборонял шведский гарнизон численностью около тысячи солдат[901]. Вот как произошло это знаменательное завоевание. Генерал Ностиц [Nostiz][902], выдвинувшись в конце января в окрестности Эльбинга, взял его в такую плотную осаду, что ни один человек не мог выйти оттуда. Как только вода в городских рвах покрылась льдом, он решил перейти через них и взять город приступом. Несмотря на непрерывный огонь артиллерии, московиты взобрались на стены, ворвались в город и захватили в плен всех гарнизонных солдат. В городе было захвачено множество пушек и пороха, а также провианта: их победа была тем более славной, что за весь бой они потеряли только тридцать солдат[903].