Жизнь после тебя (СИ)

— Откуда ты можешь знать, что мне надо? — прошептала она. — Почему ты вообще считаешь, что знаешь меня? Кто ты такой, чёртов Люциус Малфой, Пожиратель смерти, что считаешь себя способным понять меня? — Люциус замер на месте в нескольких шагах от неё. Губы его нервно дрогнули. — Если хочешь знать, я всё ещё презираю тебя. Ты жалкий ничтожный слизняк, разрушивший сотни жизней ни в чём не повинных людей! Ты убивал, пытал, мучил во славу своего мерзкого хозяина. Ты слуга! Раб, только и способный, что извиваться как уж на сковородке, ради собственный выгоды! Думаешь, я забыла, как ты держал в своих подвалах меня и моих друзей? Ты отнял у Луны Лавгуд три месяца её жизни! Три месяца её невинной детской жизни она провела в твоём чёртовом сыром подвале с вонючими крысами! Три месяца она питалась отбросами и справляла нужду в ведро, слушая по ночам стоны пытаемого тобой несчастного старика Олливандера, такого же чистокровного волшебника, как и ты сам, между прочем! Три месяца Луна думала, что скоро умрёт. И, что ты получил в итоге? Как расплатился за все то зло, что причинил? Вот! — она развела руками. — Это тёплое место начальника бюро в Министерстве! Где, эта чёртова справедливость? Почему, ответь мне, ты не гниёшь сейчас в Азкабане? И как ты можешь после всего, что сделал допускать хотя бы мысль о том, что можешь быть каким-то образом нужен мне?

Гермиона замолчала и звенящая, почти оглушительная тишина упала на их с Люциусом плечи. Медленно, почти бесшумно он подошёл к входной двери и также медленно отпер её.

— Убирайся, — прошептал он.

Гермиона не шелохнулась.

— Убирайся! — взревел он. В два шага Люциус преодолел разделяющее их расстояние, и грубо схватив за плечо, вытолкнул Гермиону из своего кабинета. — Вон!

Дверь с грохотом захлопнулась, и Гермиона осталась одна в темноте длинного пустого коридора.

***

День спустя Гермиона стояла под дверью квартиры с номером 35. Цифра пять была почти стёрта. Гермиона нажала на звонок. Секунды ожидания показались ей вечностью, и ей ничего не оставалось делать, как только рассматривать блеклый след цифры пять оставшийся на маленькой металлической табличке.

Но вот дверь приоткрылась и в щели показалась голова Джастина.

— Зачем ты пришла? — спросил он.

— Я принесла тебе кекс с изюмом, — Гермиона постаралась натянуть улыбку и приподняла небольшой свёрток, который держала в руках. — Сегодня Рождество. Я знаю, что ты в этом году в Лондоне совсем один.

Джастин открыл дверь пошире, но не предложил Гермионе войти. Он только скрестил руки на груди и укоризненно посмотрел на неё.

— Джастин, я, — Гермиона задохнулась от волнения. — Я хотела сказать тебе, что я согласна!

— Согласна на что?

— Согласна попробовать с тобой нечто большее, чем просто дружба, ты же это хотел мне предложить вчера на балу?

Джастин выпрямился и опустил руки. Было заметно, как внутри него нарастает волнение.

— Ты это серьёзно? — с сомнением произнёс он.

— Может, позволишь мне уже войти, и мы поговорим? — усмехнулась Гермиона.

Джастин впустил её в квартиру и захлопнул дверь.

========== Глава 7. Личный счёт ==========

Гермиона провела это Рождество вдвоём с Джастином. Нельзя сказать, что это было лучшее Рождество в её жизни, но, по крайней мере, оно проходило спокойно. Несмотря на то, что отношения Гермионы и Джастина обрели теперь новый статус, фактически, в них мало что изменилось. Переходить к более близкому контакту с ним Гермиона пока не стремилась, и Джастин, ни на чём не настаивая, довольствовался лишь нежными объятиями и робкими поцелуями, а после Рождества и вовсе уехал в Шотландию, где жили его родители, и Гермиона наконец решилась навестить Гарри.

Семейство Поттеров, правда, встретило Гермиону отнюдь не радостными известиями. Накануне её приезда Джинни скверно себя почувствовала, и её пришлось отправить к родителям в Нору, где за ней ухаживала Молли. Всех же находящихся в этот момент в Норе детей пришлось переправить к Гарри, так что Гермиона обнаружила новёхонький дом мистера Поттера погружённым в полнейший хаос детских подгузников и разлитых по полу каш.

— Прости, что так вышло! — стоя на пороге своего дома, Гарри старался перекричать детские голоса, раздающиеся из гостиной. Одной рукой он держал своего младшего сына, Альбуса, второй взял у Гермионы её дорожную сумку. — Я тут совсем один сейчас. Просто не знаю, что делать!

Они вошли в дом.

— Понимаю, — нервно произнесла Гермиона, уже предвкушая то, какими интересными для неё станут эти выходные.

— Папа-папа! — в коридор вбежал крепенький четырёхлетний мальчик. Это был Джеймс-Сириус. Его чёрные густые волосы смешно торчали во все стороны. — Мари отняла мой калейдоскоп! Она вредная!

— Он всё врёт! — вслед за ним в коридоре появилась чудесная светловолосая девочка, в розовом платьице. Это была Мари-Виктуар, старшая дочь Билла и Флёр. — Я только хотела поиграть, но он такой жадный!

На глазах её блеснули слезинки.