Жизнь продленная

Дороги нашего поколения, начиная с самой главной, по имени Война, не баловали нас легкостью продвижения. Случались остановки, заминки, временные отступления. В самые опасные минуты появлялись визгливые паникеры; у них у всех один и тот же голос, хотя в разное время они кричат разные слова… В какие-то сумрачные минуты нас самих одолевали сомнения и соблазны: не лучше ли вернуться назад? Не пора ли сделать остановку? Не стоит ли переждать шторм?

Но всякая начатая дорога имеет свою несдержимую инерцию, свои законы. Едва успев отъехать от дома, еще оглядываясь назад и вроде бы сожалея об оставленном, ты уже чувствуешь на себе воздействие иных притяжений, ускорительно влекущих тебя вперед. Мы шли, а дороги, вместе со всеми ухабами и рытвинами, оставались позади, и впереди открывалось новое и новое.

Каждая дорога уводит нас от прошлого к будущему.

В направленном, осмысленном движении формируемся, утверждаемся и мы сами.

Только в движении и в деяниях рождается личность.

Уклонись мы в свое время от наших смертельно опасных маршрутов — и еще неизвестно, что получилось бы из нас в итоге. Мы, конечно, страдали, мучились, голодали. Но я не помню, чтобы мы были жалкими — даже в сорок первом году. Жалок тот, кто в тяжелый смертный час сворачивал на благоустроенную обочинку, пережидал всеобщую беду в личном благополучии, а сегодня пытается достойно улыбаться на наших Праздниках Победы. Как ему, бедняге, приходится ерзать внутри своей хорошо сохранившейся шкуры, чтобы все-таки выглядеть причастным к другими добытой славе!

Впрочем, не о нем речь. А ну его…

Речь — о тех, что прошли свой положенный путь не уклоняясь, не хитря и оставили после себя победы, дороги, морские порты, аэродромы. Еще они оставили пример неуступчивого движения, и по их законам сегодня так же идут, только быстрее и успешнее, их сыновья. Те, что ездили вместе с отцами по делам эпохи в самые отдаленные края, рождались в дорогах и, даже еще не родившись, были уже в пути.

Дороги пройдены — дороги продолжаются.

Вперед, в путь, душа!

Повесть третья БЕЛАЯ ВЕСНА

1

Ранней чукотской весной здесь происходили с некоторыми новичками странные вещи. Идет, идет человек по звонкому белому насту, любуется раздольем снегов, радуется этой яркой весне света, потом вдруг приостанавливается и трясет головой. На снегу под ногами и далеко впереди, вплоть до самого горизонта, ему мерещатся несметные полчища крупных муравьев. Они бегают даже по чистому светло-голубому, какое бывает только в апреле, небу. Человек закрывает глаза руками, трет их, почти реально ощущая под веками сухой острый песок, затем осторожно пробует снова взглянуть на мир.

Мир чист и светел.

Немного постояв и подивившись, человек идет дальше.

Но лучше бы он поспешил вернуться домой! Потому что и эти бестелесные муравьи, и этот песок в глазах — первое серьезное предупреждение, сигнал подступающей опасности…