«Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы»

С. 436…как когда-то написал о “Четках” в “Аполлоне”. – В рецензии на “Четки” опубликованной в 5-м номере “Аполлона” за 1914 г., Гумилев, в частности, писал: “…женщины влюбленные, лукавые, мечтающие и восторженные говорят, наконец, своим, подлинным и в то же время художественно-убедительным языком. <…>…связь с миром, <…> которая является уделом каждого подлинного поэта, Ахматовой почти достигнута, потому что она знает радость созерцания внешнего и умеет передавать нам эту радость” (122, т. 4, с. 337).

С. 436За все время своего брака с Шилейко… ни на литературных вечерах. – В этот период Ахматова действительно вела почти затворническую жизнь, если не считать Пушкинских торжеств, а также вечера издательства “Петрополис” 11 июля 1921 г. (212, с. 120), о чем, например, с удивлением сообщал Г. Чулков в письме к Н. Чулковой от 12 августа 1920 г.: “Она, по рассказам, в каком-то странном заточении у Шилейко” (402, с. 136).

С. 436Принесли мы Смоленской Заступнице… – Александра, лебедя чистого… – Без ошибок цитируется финал стихотворения Ахматовой 1921 г.:

А Смоленская нынче именинница,
Синий ладан над травою стелется
И струится пенье панихидное,
Не печальное нынче, а светлое.
И приводят румяные вдовушки
На кладбище мальчиков и девочек
Поглядеть на могилы отцовские,
А кладбище – роща соловьиная,
От сиянья солнечного замерло.
Принесли мы Смоленской заступнице,
Принесли Пресвятой Богородице
На руках во гробе серебряном
Наше солнце, в муке погасшее, —
Александра, лебедя чистого.

(23, с. 198)

С. 436–437Панихида по Гумилеве в часовне на Невском. – …а она – Ахматова. – По-видимому, О. ошиблась – панихида состоялась в Казанском соборе в начале сентября 1921 г. Сравните в мемуарах В. Лурье: “Студисты Гумилева заказали в Казанском соборе на Невском панихиду по рабу Божьему Николаю. Фамилии Гумилева, разумеется, произносить было нельзя. В день панихиды я случайно встретила на улице Анну Ахматову и, конечно, попросила ее прийти на панихиду, она пообещала прийти и пришла” (137, с. 193), в записях П. Лукницкого об Ахматовой: “Говорила по телефону с Алянским, который сказал о панихиде в Казанском соборе («Казанский собор»… я поняла). Была на панихиде и видела там Анну Николаевну, Лозинского, были Георгий Иванов, Оцуп, Адамович, Любовь Дмитриевна Блок была, и очень много народу вообще” (216, с. 53), а также в воспоминаниях О. Гильдебрандт-Арбениной:

“На панихиде (около Казанского собора, ведь не было тела) Ахматова стояла у стены, одна. Аня – посередине, с черной вуалеткой, плачущая. Я подошла и ее поцеловала. <…> Одоевцева (на улице) упрекнула меня за перчатки – я их, конечно, сняла. <…>

В другой раз Аня рассказала об Ахматовой. Будто та пришла к ней и сурово заявила: «Вам нечего плакать. Он не был способен на настоящую любовь, а тем более – к вам». Я рассердилась и сказала «Отбери у нее Лурье». (Лурье, бабник, ходил к Ане.)” (96, с. 462).

С. 437Еще одно из моих немногих воспоминаний об Ахматовой… в Доме искусств. – Этот вечер состоялся 21 октября 1921 г., но не в ДИСКе, а в Доме литераторов (212, с. 191).

С. 437С ее угловатых плеч спадает знаменитая ложноклассическая шаль… – Отсылка к стихотворению Мандельштама “Ахматова” (1914):

Вполоборота, о, печаль,
На равнодушных поглядела.
Спадая с плеч, окаменела
Ложноклассическая шаль.

Зловещий голос – горький хмель —

Души расковывает недра:
Так – негодующая Федра —
Стояла некогда Рашель.

(226, т. 1, с. 37)

В газетной публикации фрагментов НБН отсылка к Мандельштаму была еще более откровенной: “…с плеч ее спадала знаменитая «ложноклассическая шаль», воспетая Осипом Мандельштамом” (281, с. 7).

С. 437Да, Гумилев был прав, “назвать нельзя ее красивой”. — Отсылка к стихотворению Гумилева “Она” об Ахматовой: