Жизнь Пушкина

Кого ж любить? кому же верить?
Кто не изменит нам один?
Кто все дела, все речи мерит
Услужливо на наш аршин?
Кто клеветы про нас не сеет?
Кто нас заботливо лелеет?
Кому порок наш не беда:
Кто не наскучит никогда?

*

Все с большим удовольствием приняли тонкую похвалу Жуковскому:

Татьяна по совету няни,
Сбираясь ночью ворожить,
Тихонько приказала в бане
На два прибора стол накрыть.
Но стало страшно вдруг Татьяне…
И я — при мысли о Светлане
Мне стало страшно… Так и быть…
С Татьяной нам не ворожить.

Удачно воспоминание о Чужом толке Дмитриева.

Припомни, что сказал сатирик.
Чужого толка

хитрый лирик —Ужели для тебя сносней
Унылых наших рифмачей?

Были, однакож, недогадливые, которым должно было растолковать, что Чужого толка хитрый лирик значит — хитрый лирик, представленный в Чужом толке.

*

Ответ Онегина Татьяне совершенно в его характере. Он не мог поступить иначе. По этому ответу однакож подозревают некоторые, не бывал ли Онегин на Кавказе?

— Московский вестник, 1828, ч. VII, № 4.

V

<…> Как характеры созданы в Онегине? Евгений, избалованный, ветреный, который

В красавиц (он) уж не влюблялся,
А волочился как-нибудь,

читает предлинное наставление Татьяне, в котором и тени нет языка разговорного. Катон с одною сестрою, он в то же время Ольге, невесте своего приятеля,

……Наклонясь шепчет нежно
Какой-то пошлый мадригал
И руку жмет.

Тихий, мечтательный Ленский за то, что друг его провальсировал лишний раз с его невестою,

Проказы женские кляня,
Выходит, требует коня
И скачет. Пистолетов пара,
Две пули — больше ничего —
Вдруг разрешат судьбу его.

Бесстрастная Ольга, помолвленная за Ленского, после того как

   Владимир сладостной неволе
Предался полною душой.
Он вечно с ней. В ее покое
Они сидят в потемках двое,

накануне почти свадьбы, при первой ласке Онегина, забывает жениха…

……Чуть лишь из пеленок
Кокетка, ветреный ребенок.

Печальная Татьяна, раз, и то мельком, видевши молодого мужчину, пишет ему, спустя полгода, самое жалкое письмо, уверяя, что Онегин послан ей Богом! — Естественно ли все это?

Нет характеров: нет и действия. Легкомысленная только любовь Татьяны оживляет несколько оное. От этого и эти две главы, подобно предшествовавшим, сбиваются просто на описания то особы Онегина, то утомительных подробностей деревенской его жизни, то занятий Ленского, то опять автор принимается за характер Татьяны, хотя об ней слишком уже много было толковано и во второй главе; то возвращается к природе; описывает осень, зиму. — От этого такая говорливость у него; так много заметных повторений, возвращений к одному и тому же предмету и кстати и не кстати; столько отступлений, особенно там, где есть случай посмеяться над чем-нибудь, высказать свои сарказмы и потолковать о себе. — Некоторые называют затеями воображения, а другие подобные замашки — вероятно литературные староверы — поэтическою кристаллизациею, или, просто, наростами к рассказу, по примеру, блаженной памяти, Стерна. Отымите несколько строф подобного содержания: стихотворение столь же мало потеряло бы в содержании, как мало и выиграло бы, если бы автор потрудился покороче познакомить нас с подробностями жития своего <…>

…Едва ли кто писал стихами на русском языке с такою легкостию, какую замечаем во всех стихотворениях Пушкина. У него не приметно работы: все непринужденно; рифма звучит и выкликает другую; упрямство синтаксиса побеждено совершенно: стихотворная мера ни мало не мешает естественному порядку слов. Дарование редкое. Но этой же легкости мы должны приписать и заметную во многих стихах небрежность, употребление слов языка книжного с простонародным; без всякого внимания к их значению; составление фигур без соображения с духом языка и с свойствами самих предметов; ненужное часто обилие в выражениях и наконец недосмотр в составе стихов.

Приведем несколько доказательств:

Чем меньше женщину мы любим,
Тем легче нравимся мы ей,
И тем ее вернее губим
Средь обольстительных сетей.