Жизнь точки на карте

Чёрный лимузин с пуленепробиваемыми стёклами и покрышками ждал их у въезда на трассу «Монте-Карло». Высокий и хорошо сложенный, светловолосый скандинав Карл, личный шофёр Вильямса, услужливо приоткрыл перед Хилари дверь, окинув женщину восхищённым взором. Глаза Строумера сразу же загорелись, он сел рядом с «женой» на заднее сидение и опустил перегородку между пассажирами и шофёром. Хилари попыталась взять его за руку:

– Сердишься, Крис? Прости. Не надо было оставлять меня одну, любимый… Я не имела в виду ничего плохого, когда подслушивала ваш с Фрэнком разговор об Элио д'Анжелисе… Ты слушаешь меня, Крис? А, какая разница! Мне не нравится отчитываться перед тобой. Если хочешь, я могу за десять минут собрать свои вещи и вернуться домой. Уж один-то человек меня там ждёт точно.

Во время всей её длинной тирады лицо Строумера сохраняло отчуждённое, далёкое выражение. Взглянув на него, Хилари прекратила свои бесплодные попытки.

Едва машина затормозила у «Отель де Пари», Джек, не дожидаясь помощи Карла, сам распахнул дверь, крепко сжав руку «жены», повлёк её за собой. При таком мелодраматическом их появлении Фелипе выскочил из-за стойки:

– Синьор, синьора, добрый день! Служба безопасности отеля принимает все возможные меры, чтобы поскорее избавиться от них.

– От кого, Фелипе? Что произошло?

– Журналисты, синьор. Они пронюхали о вашей amorissima… о, простите, о синьоре Строумер.

– Пора кончать с этой комедией, Джек! – Хилари сильно ударила его по руке, за что была вознаграждена хлёстким взглядом, по силе сравнимым разве что с застывшим бетоном, если получить им по голове.

– Синьора Строумер имеет в виду мою работу, Фелипе, – словно извиняясь, объяснил он.

– Конечно, синьор.

– Как мы можем попасть в наш номер, Фелипе? Журналисты сторожат и там?

– Если синьор и, – лёгкий поклон в сторону Хилари, – синьора не возражают, я предложил бы им подняться на грузовом лифте и войти через смежный номер – его двери располагаются за углом. Да, кстати, синьор, – Фелипе чуть помедлил, – я едва не забыл, на ваше имя пришёл пакет, довольно тяжёлый. Из Индианы.

– У тебя там живут друзья, Джек? – тут же встряла со своим любопытством «жена».

Ответ был короток:

– Да, в некотором роде.

В лифте, предназначенном для крупногабаритных грузов, было, тем не менее, тесно, и Хилари пришлось плотно прижаться к своему «мужу», обхватив его за талию обеими руками спереди. Женщина, весьма раскрепощённая в сексуальной жизни, она не теряла времени даром; и хотя сначала её «муж» веселился, отпуская замечания типа: «Грузовые лифты – участь звёзд, моя дорогая», к концу их совместной полутораминутной поездки наверх он только часто дышал, издавая низкие стонущие звуки:

– Хилари, что ты делаешь со мной…

– Но ты же искусный любовник, caro mio, – возбуждающе шептала она, нежно покусывая его ухо. – И я хочу заняться этим с тобой сейчас.

– Наши отношения как будто начались заново… Меня так тянет к тебе, Хилари… Ты могла бы выйти за меня замуж – по-настоящему?

У неё давно был готов ответ:

– Безусловно.

Строумер вздохнул:

– Но я не сумею быть комнатной собачкой.

– Я никогда не просила этого от мужчин. Только однажды меня одолело такое желание… оно кончилось очень скверно.

– Ты говоришь о безвременно почившем Линдоне Кене?

– На самом деле его звали Джеффри Йорк, и он оказался племянником моего злейшего врага на то время.

– Я думаю, это ты наказала его.

Хилари пожала плечами.

– Ещё не истёк срок давности – двадцать лет. Я не желаю говорить об этом.

– Тем более, что у нас есть о чём поговорить, не так ли, мисс Марианна-Хилари Орти-Хилари Строумер?

– Дорогой! Дорогой, – она осторожно потрясла за плечо спящего мужчину – во сне его жёсткие черты смягчились и сильные руки выглядели не способными причинить боль.

– Ну что ещё, мама? – заворчал он, просыпаясь.

Хилари рассмеялась, пощекотала щёку прядью своих волос, поцеловала в недовольно искривившиеся губы.

– Разве я похожа на твою мать, Крис, милый?

– О, Хил, – он загородился рукой от света и ответил на её поцелуй, – привет. Что случилось?

– Уже три часа. А в четыре начинается твоя пресс-конференция.

– Я не хочу.

– Ты готов заплатить штраф в пять тысяч долларов? Лучше потрать больше денег на меня.

– Я уже это сделал, – в дверь постучали.

– Uno momento! – отозвалась Хилари, накинула на себя халат, расшитый драконами в китайском стиле. – Входите.

Улыбающийся курьер внёс огромную корзину насыщенно-алых роз – не менее десяти дюжин; благоухал этот цветник умопомрачительно.

– Благодарю вас, – движением головы Строумер выслал курьера из номера.

Хилари восторженно перечитывала послание, вложенное в цветы: «Моей замечательной Хил, соединившей в себе стольких женщин. Мы похожи, не правда ли? Всё время играем чью-то роль. Человек со многими именами».

– Какая странная любовная записка, Крис. Цветы замечательные, спасибо. Значит ли это, что ты собираешься повернуться ко мне очередной своей стороной?

– Ну… может быть. Знаешь, я хочу попросить тебя провести со мной какое-то время.

– Всю жизнь? – с ответной улыбкой предположила Хилари.

Джек Строумер закатил глаза.