Жизнь в эпоху перемен. Книга первая

Иван утвердительно кивнул головой, добавив: – Вы, Владимир Никитович и есть мой ближний родственник: через это училище и Вас лично вступил я на ниву образования и сейчас уже готов сеять разумное и доброе в других учениках, скромно отвечал Иван, памятуя, что его будущее в руках этого невысокого, плешивого и пузатенького человечка, но с добрым сердцем и открытой душой. Учительская служба была одной из немногих профессий в России, где можно было оставаться душевным человеком и добиваться при этом чинов и званий не в ущерб другим, не подличая и не подсиживая.

– Как живёт Вильна? – Как учительский институт? – всё также студенты ходят к публичным девкам, покупая одну на всех, и потом обсуждая на симпозиумах? – хохотнул смотритель. – Я ведь тоже этот институт заканчивал, только давно это было, ещё в прошлом веке. Ах, как быстро бежит время: семья и дети требуют забот, а оглянешься назад, кажется, вот недавно это было, но близко впереди видна старость, – рассуждал Владимир Никитович.

– Однако, отвлёк я вас, Иван Петрович, от дел насущных своими философствованиями и воспоминаниями, пора и к делу. Я вас протежирую учителем географии и истории. Мы нынче перешли на учительство в старших классах по предметам, а не как раньше, когда один учитель ведёт класс до самого выпуска по всем предметам.

Программа-то есть, но каждый учит по-своему, и получают ученики разные знания, порой, не понимая других, из другого класса. Теперь за знания географии и истории будете вы ответственны, и уж не обессудьте, батюшка, если обучать будете не должным образом, – служба есть служба, и кумовство здесь неуместно.

До начала занятий ещё три месяца, успеете и свою программу подготовить, и потренироваться. Я, например, свои первые уроки отрабатывал перед зеркалом, чтобы быть убедительным и не смешным, – закончил Владимир Никитович вводную речь и продолжил: – Кандидатуру вашу отправим завтра же в губернию на утверждение, надеюсь, проволочки не будет. А пока идите обживаться в свой дом: прежний-то учитель съехал в Москву и дом учительский освободил, так что вам придётся там наводить порядок самому, коль вы холостяком ходите.

– Да, пока холост, но у меня есть невеста, которая заканчивает учительскую семинарию, и через месяц приедет сюда. Как ей быть? Не ехать же в село от жениха? Но и сидеть дома без дела тоже нехорошо, – спросил Иван.

– Уладим, батенька, не беспокойтесь. У нас здесь есть теперь женское приходское училище, в этом году набирали ещё один класс, вот ваша невеста и будет учительствовать. А за это, батенька, я буду у вас гостем на свадьбе, – засмеялся смотритель, – Идите, Иван Петрович, устраивайтесь, пока день, а завтра занесёте документы, составим биографию, и я отошлю с почтой в Витебск на утверждение вас учителем нашего городского училища. Я пойду приглашу сторожа, чтобы он дал вам ключи от дома и показал дорогу, подождите меня здесь, – и с этими словами смотритель училищ скрылся за дверью.

Иван, который всё время разговора стоял, сел на стул и огляделся. Кроме массивного стола зелёного сукна с креслом, в кабинете стоял книжный шкаф, за створками которого сквозь толстые стёкла высвечивались позолотой корешки книг, вдоль стенки стояло несколько стульев для членов попечительского совета или для посетителей вроде него. На столе в беспорядке размещались письменные принадлежности, и стояла керосиновая лампа-десятилинейка под зелёным абажуром. На стене за креслом висел портрет императора Николая Второго, а напротив него портрет бывшего министра образования Сперанского, видимо, хозяин кабинета уважал этого деятеля.

Пока Иван осматривался, вернулся смотритель со сторожем, и, попрощавшись, новый учитель пошёл за сторожем в своё новое жилище. Дом оказался почти копией его родительского дома. Таковыми, видимо, были все дома в тех местах для людей зажиточных либо высших сословий: дворян мелких, интеллигенции местной, купцов и попов.

В доме царил беспорядок, который был вызван отъездом прежних жильцов, и наводить чистоту и уют следовало женской рукой, а не одинокому мужчине. Иван спросил сторожа, не знает ли он какой домработницы для службы ему, на что сторож посоветовал нанять прежнюю работницу, которая живёт неподалёку и обслуживала семью прежнего учителя. Отпустив сторожа, Иван пошёл по указанному адресу и вскоре договорился с чистенькой женщиной лет сорока о работе по дому, только днём за пять рублей в месяц, пока он один, а потом добавит ещё два рубля, когда приедет невеста.