Жизнь вопреки

Клавдия Борджикова была осуждена десять лет назад за отравление своего мужа цианидным суперклеем. Вина полностью доказана, она призналась при неопровержимости прямых улик. Получила двенадцать лет строгого режима. Вышла через шесть по УДО. А дальше начались невероятные события для любой местности, где ночует хоть какой-то закон. Для нас – нормально. Борджикова вступила в наследство и получила квартиру убитого ею мужа. А теперь работает чиновницей Роспотребнадзора. Я не удивился, конечно, но погрустил. Поискал вокруг того дела, ее нынешней работы. Того, кто причастен к освобождению Борджиковой, знаю как облупленного: хапуга в степени отмороженности. А нынешний начальник Борджиковой не так давно выиграл дело, как говорится, использовав ресурс положения. Ограбил бывшую жену подчистую, да еще шантажировал ее отъемом детей.

Я дал Виталию отдохнуть вечер и ночь. А утром собщил о милых штрихах к портрету супруги кузена. Он так долго молчал, что я попытался его утешить:

– Да, это криминал. Но как же здорово, что с Толяна нечего взять. Целее будет.

– И все же надо его оттуда забирать, – сказал Виталий. – Я готов взять отпуск за свой счет и повезти их с тетей Верой в путешествие, может, в Египет, Турцию. Как говорится, заполнить его нелепую голову солнцем, чтобы испарилась дурь. А бабища за это время найдет себе другую жертву.

– Только не забудь их развести, – напомнил я. – Я помогу.

ВИТАЛИЙ

Я постарался очень мягко объяснить тете Вере, с чем мы имеем дело. Надо срочно разводиться, если Клавка не захочет, то через суд. Брак будет признан недействительным, поскольку был корыстный мотив. Прошлое липовой супруги говорит само за себя. Да и с чего ей не соглашаться, раз тут нечего ловить. Осталось уговорить Толика.

С этим возникли большие проблемы. Слабый и доверчивый Толя проявил неслыханную твердость и даже обвинил нас в том, что мы в своем эгоизме придумали какие-то ужасы, чтобы разрушить его счастье. Он был трезвый, у него высшее образование, он в ладах с интернетом, но лишь взглянув на файлы о Борджиковой, которые я скопировал у Ильи, Толя, бледный, как перед расстрелом, заявил:

– Вы совершили низость. Я знаю, как фабрикуют всякую клевету против невинных людей. Конечно, адвокат Илья очень здорово все это умеет. Я не пойду на такое. У меня нет причин не верить Клаве и тем более разводиться с ней. Может, она сама это сделает. Ее нет уже три дня, она не отвечает на звонки.

Когда доверчивый человек доверяет только тому, кто для него опаснее всех, ему кажется, что весь остальной мир в сговоре. И слова, убеждения тут бессильны. Толя говорит не на языке фактов, именно их он отвергает. Я заговорил о совместном путешествии. Тетя Вера искусственно восхитилась. Толя печально и вежливо сказал:

– Спасибо, конечно. Только я еще немного подожду.

Мой бедный брат подождал совсем немного. Через два дня мы с Ильей после долгого дозвона по телефонам и в звонок вышибли дверь его квартиры. Толя лежал в ванне, мертв он был, как определил эксперт, не менее двенадцати часов. Причина смерти – отравление. Никаких отпечатков и следов другого человека просто не было. Там и Толиных отпечатков не было. Все было тщательно, профессионально протерто и убрано. Районный эксперт не дал детализации симптомов, не назвал яд. Мы потребовали, чтобы подняли дело убийства мужа Борджиковой, чтобы возбудили уголовное дело по подозрению в убийстве.

Следователь подозрительно вяло сказал:

– Не вижу у нее корыстного мотива на этот раз. Отравление, скорее всего, алкогольное. Он же у вас алкоголик.

Илья привлек к делу всех, кого мог. Эксперт по особо тяжким преступлениям прокуратуры запросил экспертизу, поднял дело Борджиковой, сам осмотрел и еще раз вскрыл тело. Взял материалы для исследований. Все это заняло не меньше недели. Результат: отравление цианидным суперклеем, которым был щедро приправлен винегрет из ближайшей кулинарии. Именно его обнаружили в желудке усопшего. Алкоголя в крови Толи было совсем мало. Видимо, он пошел принимать ванну перед ночью любви.

А когда у нас все было готово для обвинения и были даже люди, которые возбудили бы дело, выяснилось, что тело брата выдали его вдове. А она кремировала его в тот же день.

– Что это за беспредел? – в отчаянии спросил я у Ильи. – Ей же явно кто-то помогает. И зачем? У нее же все равно облом.

– Она криминальная тварь, – спокойно ответил Илья. – Прошла еще подготовку на зоне. Это месть по понятиям, во‐первых. И она вдова, во‐вторых. Ты купил квартиру у ее покойного мужа. Деньги за квартиру на счете его матери, которая в большой опасности. Я не хочу вас пугать, но это только наша проблема. Надо отслеживать каждое движение Клавки. И я тут рядом с вами. Сейчас мадам Клавка Борджикова в командировке. Воронеж, отель по адресу, номер ее мобильного… Это просто так, Виталя. Для того, чтобы ты знал: мы будем постоянно вести ее. Она еще попадется.

АДВОКАТ