Жизнь взаймы

Рассказчик давно замолчал, отвёл глаза, словно считал себя виноватым в гибели мира, который называли одним из чудес галактики, а Татьяна продолжала смотреть на него, не видя. Проангелы были одной из рас, на которых базировалась военная и экономическая мощь Ассоциации. Наравне со снежными великанами с Майрами! Спасённой Майрами!

— Мне больно смотреть на тебя, Лу-Танни! — тихо сказал Ту-Роп. — Ты выглядишь так, будто потеряла близкое существо!

— Я мечтала когда-нибудь побывать там... — не слыша собеседника, прошептала Татьяна Викторовна. — Ларрил хотел, чтобы я увидела Башни посвящения, а я уговорила бы его показать мне, как растут ганги и выглядят даруки... — Она встрепенулась: — Ту-Роп, я должна его увидеть!

— Ты должна его увидеть... — эхом повторил ту. — Хотя бы потому, что он покидает сектор Див и отправляется в сектор Небо!

Татьяна вскинула взгляд. Сердце будто секирой рассекло надвое.

«Э, буди МОД!»

— Ту-Роп, где я могу найти его на Юмбе?

— В наземном Штабе объединённых сил Ассоциации. Нападение чужака на одну из планет в её составе автоматически означает состояние войны. Пока, правда, не понятно — с кем!

— Дай Э координаты.

— Уже отправил.

С мгновение они смотрели друг на друга — женщина с Земли и великан с Туманного Айсберга. А затем ту низко поклонился, прижав кулаки к груди.

— На обратном пути прошу тебя прибыть на М-63, — произнёс он официальным тоном, хотя взгляд говорил о другом.

Татьяна кивнула и отключилась.

Боль бесновалась в области сердца, не имея ни малейшего отношения к нервной системе. Болела душа.

В сознании потеплело, словно кто-то принёс свечу в комнату, полную тьмы.

— Спасибо, Э, — тихо сказала Татьяна Викторовна и позволила, наконец, слезам пролиться.

Она плакала навзрыд, спрятав лицо в ладони, но не чувствовала себя одинокой. Рядом был тот, кто отныне и навсегда мог разделить с ней печали и радости.

Управляющий Разум Лазарета.

* * *

Татьяна впервые посещала крупный населённый пункт на Юмбе. Как живущие рядом с местом работы обычно приходят на неё позже всех, так и она, чей Лазарет располагался к планете ближе, чем к М-63, умудрилась побывать здесь лишь два раза, причём оба — на необитаемом Западном материке, зная Восточный только по обучающей программе. Но даже визоры не давали достаточного представления о необычайно ярких красках, присущих небу и поверхности, и уж тем более не могли передать постоянный, немного раздражающий запах, напомнивший Татьяне Викторовне аромат красного перца. Она ощутила его, едва вышла из МОД, и невольно порадовалась тому, что Бима с его чувствительным носом не было рядом с ней. Тамп, правда, тоже оказался явно не в восторге от Юмбы — едва МОД вошёл в атмосферу сиреневой планеты, залез в карман хозяйского комбинезона и, кажется, уснул.

Транспортник приземлился на официальной стоянке Штаба — позывные Лазарета были пропуском и на эту, закрытую от посторонних, территорию. Однако Татьяну встретили два юмбаи, на щупальцах которых были прикреплены знаки внутренней патрульной службы.

— Мне нужен Ларрил, бывший командор М-63, — пояснила она, растерявшись под пристально-жмурящимися взглядами. — Где я могу его найти?

Патрульные переглянулись и вызвали двухместный транспорт, похожий на сильно уменьшенную «божью коровку», виденную Татьяной Викторовной во время спасательной операции клииров. Один из юмбаи предложил ей занять место в транспорте рядом с ним, другой остался провожать их медленными взмахами щупалец.

Транспорт покинул стоянку и выкатился в город. В другое время Татьяна впитывала бы новые впечатления, как губка, а сейчас даже не смотрела по сторонам — силы уходили только на то, чтобы сдержать бешено рвущееся сердце. По краю зрения скользили невысокие здания, похожие на грибы «дедушкин табак», водившиеся в лесу рядом с бабушкиной дачей, огромные, залитые солнечным светом площади, уставленные разноцветными лилэо, парки, полные низких деревьев с пятнистыми кронами и заваленных подушками сидений, формой напоминающих пиалы.

Транспорт покинул городскую территорию, набрал высоту, и внизу потянулись бесконечные ленты скоростных шоссе, между которыми располагались оранжереи, подобные причудливым кристаллам. А затем глазам Татьяны Викторовны открылось огромное поле, покрытое ровными рядами шатров. Юмбаи посадил транспорт около одного из них, указал на вход и проворчал что-то вежливое на межгалактическом коде.

Татьяна машинально пожелала на юмбайском спутнику кроткого неба и вышла. Шагнула к трепетавшей на ветру занавеси, скрывающей вход. Остановилась, не в силах справиться с эмоциями. Как вдруг занавесь отлетела в сторону, а вместо неё взметнулись чёрно-белым шатром такие родные крылья. Горячие руки обхватили Татьяну, перетащили через порог... Не в силах произнести ни слова, она смотрела в осунувшееся лицо проангела, отмечала новые морщинки в углах глаз, горькую складку у губ, страшную пустоту во взгляде. Пустоту, которую ничто не могло заполнить.

— Танни!.. — прошептал Ларрил и прижал её к себе, укрыв крыльями, плечами, ладонями. — Ветер мой, Танни…