Жизнь за брата

В ФСБ навели справки и дали список известных офицеров отдельного отряда, вместе с их адресами. Местонахождение других офицеров, уже вышедших на пенсию, известно не было. Три офицера еще продолжают служить, но они информацией о завещании не располагают. Для выяснения всех адресов пенсионеров требовалось несколько дней. Но юридическая фирма решила действовать сама. Тем более она имела в Москве своего представителя, который сразу позвонил подполковнику в отставке Лордкипанидзе, чей телефон ему удалось добыть раньше других, связавшись со штабом дивизии. Подполковник часто принимал участие в различных мероприятиях ветеранов, и потому связь с ним была постоянная. Анзор Георгиевич пообещал узнать только при случае и особого энтузиазма не проявил. Через московского представителя эта позиция была передана в юридическую фирму, оттуда в семью аль-Габдари, и семья заключила с фирмой официальное соглашение о значительной сумме вознаграждения — семья оказалось небедной даже по немецким меркам. Причем вознаграждение самой юридической фирмы тоже сильно увеличивалось, что позволило немецким юристам обратиться еще и к российским коллегам в Москве.

Московская юридическая фирма сразу обратилась к Евгению Алексеевичу, предложив за большое вознаграждение найти пресловутое завещание. Подполковник Довгополов вспомнил, что не так давно видел его среди своих старых бумаг. Юрист приезжал из Москвы в Самару, проводил устное собеседование, и ему было мельком показано завещание. Начались обсуждения условий. Для обеспечения безопасности переписка между Евгением Алексеевичем и юридической фирмой проводилась в шифрованном формате. И поскольку сам Евгений Алексеевич не верил банкам, однажды, в девяностые годы потеряв в одном из них большую сумму, он потребовал выплаты ему вознаграждения наличными. Это еще оттянуло время. Юридической фирме пришлось напрячься, чтобы найти такие деньги. Однако вознаграждение перекрывало и эту сумму. Сумма была найдена, причем в разной валюте — собирали по крохам и часто даже взаймы у своих сотрудников. Но все было законно. Даже подоходный налог с общей суммы был взят, как нам сообщили. Оттого и сумма в оружейном сейфе не совсем ровная. По договору это называлось «оказанием услуг информационного характера». А предположение, что это были какие-то средства, нажитые нечестным путем, опровергла немецкая полиция, проверявшая суммы на всех счетах семьи эмира аль-Габдари. Немцы даже предоставили юристам официальное заключение, копия которого имеется у российской юридической фирмы, а фотокопию они переслали нам.

Таким образом, Дмитрий Алексеевич, вы стали богатым наследником своего брата, крутым мультимиллионером. Не олигархом-миллиардером, но человеком весьма состоятельным. Согласно законодательству, деньги вы сможете получить и начать их тратить только через полгода, когда официально вступите в права наследования.

— Видимо, осознание этого приходит не сразу, — сказал я вдумчиво. — Пока я себя ощущаю прежним человеком, считающим деньги от жалованья до следующего жалованья. Позже что-то может измениться, но, должно быть, это произойдет не сразу. Я слушаю вас, Аркадий Васильевич. Что было дальше?

— Деньги привезли Евгению Алексеевичу домой, там же сразу подписали с ним договор, получив взамен то самое завещание. Но буквально в тот же день, только ближе к вечеру, Евгению Алексеевичу позвонил Анзор Георгиевич, которому тоже обещали ту же самую сумму, только уже московский представитель немецкой юридической фирмы, который слегка опоздал. Мы не знаем содержания беседы. У нас есть только результат биллинга — кто и кому звонил. Подполковник Довгополов, насколько нам известно, не посчитал нужным делиться с кем-то своим нежданным заработком. Тем более ему, как я понимаю, предложили не поделиться, а просто отдать завещание. Или выманивали обманом. Это сути дела не меняет. При этом он, скорее всего, уже нашел применение этим неожиданным деньгам. Мы проверяли одну из версий капитана Юровских, в которую он вас не посвящал, чтобы не распылять сведения. Юлий Юрьевич подозревал хозяина ювелирного магазина, что тот причастен к собственному ограблению. Якобы тот желал умышленно себя обанкротить, чтобы не делиться с женой, с которой он начал бракоразводный процесс. Так вот, Евгений Алексеевич брался выкупить часть бизнеса, который хотела забрать себе жена хозяина магазина. У них даже был разговор на эту тему. Но это побочная ветвь расследования того, что выпало на нашу долю. Ваша ветвь гораздо сложнее.