Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах

Билеты были проданы на все футуристические вечера, причём задолго до приезда скандальных артистов. Конная полиция с трудом разгоняла собиравшиеся перед концертами толпы зевак и поклонников. В Киеве студенты, собравшие толпу зрителей перед выступлением скандальной тройки, пели хором:

Из страны, страны далёкой,
С Волги-матушки широкой,
Ради сладкого труда,
Ради вольности высокой
Собралисямы сюда…[60]

Александр Родченко — друг и постоянный соавтор Владимира Маяковского писал в своих дневниках, вспоминая не менее впечатливший публику визит футуристов в Казань, где он в это время учился в Художественной школе:

«Владимир Маяковский в жёлтой кофте низким, приятным, но перекрывающим весь шум зала голосом, читал:

Вошёл к парикмахеру, сказал — спокойный:
„Будьте добры, причешите мне уши…“

Читал Маяковский и Пушкина[61], но публика всё равно шикала, свистала, стучала… Первый раз видел такое неистовство бушевавшей публики.

Довольно неприятное зрелище бесновавшейся интеллигенции мне ещё довелось увидеть в предоктябрьские дни, когда большевики выступали перед меньшевистски настроенной интеллигенцией… Враги и поклонники. Вторых было мало» [1, 216].

В жандармском отчёте подробно сообщалось об очередном эффектном выступлении Владимира Маяковского: «Вышел он на эстраду и заявил: „Я — умный“».

Журнал «Огонёк» в № 50 за 1913 год писал о футуристических представлениях: «Бред куриной души называется „трагедия в двух действиях“, показанная в театре, где стоит бюст и веет светлой памятью

Комиссаржевской. Наибольший успех на протяжении выпал на долю восклицания какой-то барышни сверху:

— Великолепный господин М., вы дурачите публику!

Какие-то святочные хари выносили кренделя, пряники и огромную рыбу в человеческий рост. Поэт предъявлял женские губы, истрёпанные поцелуями, и бросал их на пол. Словом, проделали всё, что даёт полное право на заключение человека в смирительную рубашку.

Всего лучше был финал, когда литературный попрошайка с гордым видом выступил крампе и изрёк:

— Что вы думаете? Это я попал пальцем в небо! Это я писал о вас, бедных крысах!

Таково было достойное воздаяние публике, раскупившей места по бессмысленно дорогим ценам.

Занавес опустился — публика не покидала места. Неужели только и всего? Никакого скандала?»

В Одессе одновременно с футуристами гастролировали знаменитые на всю Россию профессиональные картёжники — каталы Мон Гоффар и Профессор Фор, но после южных гастролей Маяковский стал знаменит не менее, чем они.

Теперь он вместе с друзьями по средам гостит у Ильи Репина в его имении «Пенаты» в Куоккале. Живой классик русской академической живописи просил юношу позировать ему для портрета — его чрезвычайно впечатлили красивый череп и густая шевелюра поэта-футуриста. К разочарованию мэтра, Маяковский явился на следующую с ним встречу наголо обритым. Пришлось Илье Ефимовичу вместо кудрявой головы рисовать могучие торсы Владимира и его тогда ещё приятеля Корнея Чуковского. Они позировали в качестве образов казаков для картины «Черноморская вольница». В свою очередь «натурщик» углём нарисовал портрет знаменитого академика.