Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 1

В.О. Ключевский видит в походах русских князей на Царьград исключительно экономический, и прежде всего торговый интерес: «Достаточно знать причину первого и последнего из этих походов, чтобы понять главное побуждение, которое их вызывало. При Аскольде Русь напала на Царьград, раздраженная, по словам патриарха Фотия, умерщвлением своих земляков, очевидно, русских купцов, после того как византийское правительство отказало в удовлетворении за эту обиду, расторгнув тем свой договор с Русью. В 1043 году Ярослав послал на греков своего сына с флотом, потому что в Константинополе избили русских купцов и одного из них убили. Итак, византийские походы вызывались, большею частью, стремлением Руси поддержать или восстановить порывавшиеся торговые сношения с Византией. Вот почему они оканчивались обыкновенно торговыми трактатами. Такой торговый характер имеют все дошедшие до нас договоры Руси с греками Х века. Из них дошли до нас два договора Олега, один Игорев и один краткий договор или только начало договора Святославова». [Ключевский В.О.: Том 1, С. 197. История России, С. 21101].

И походы, и особенно договоры с греками имели отнюдь не только прагматическую – экономическую значимость для Руси. В этих походах Русь приобретала имя, наделенное более широким и вполне историческим значением по сравнению с полу-мифологизированным названием «рос». Походы на Константинополь, вторжение руси в самый центр византийского мира означал ее «легитимацию» и для византийского патриарха, и для русского книжника. Этот путь «легитимации» русские князья повторяли на протяжении первых двух веков русской истории регулярно: практически каждые тридцать лет русь совершала поход на Константинополь или в пределы Византии. Эта периодичность, видимо, определялась традиционным для византийской дипломатии сроком действия договора о мире.

В договорах 911 и особенно 944 года русь – «людье вси рустии» – противопоставляется грекам («всем людям гречьским»). Это противопоставление отражает формирование нового этноса, народа, равного народу греческому – древнему носителю цивилизации. Не потерял своего значения для Руси и Дунай: на Дунае останавливается войско Игоря в 944 году и войско Владимира Ярославича в 1043 году в ожидании выгодного мирного договора с греками. Заключением договоров русь добивалась признания греками нового народа и нового суверенного государства.

Однако сам акт признания Руси получил, естественно, принципиально различную оценку в Византии и на Руси: для Византии рос – варварский народ, чьи нашествия актуализируют эсхатологические пророчества, для Руси появление ее имени в греческих хрониках равнозначно включению во всемирную историю. Так «далекий» и «неизвестный» народ обрел свое имя у стен Константинополя.

32.2. Договоры и торговля Руси с Византией

Когда восточные славяне объединились под княжескою властью и составили грозную военную силу, Византия вынуждена была вступать с ними в мирные торговые отношения и закреплять эти отношения договорами. Порядок торговых отношений Руси с Византией был установлен договорами Олега и Игоря. Их значимость для Руси определяется тем, что эти договора были главным средством, подготовившим почву для принятия христианства Русью, и именно из Византии.

Сейчас ни у кого нет сомнения в том, что эти договоры действительно были заключены между двумя государствами, что в них отмечены те стороны русско-византийских отношений, которые были важны в данный момент для обеих сторон. Шлецер, не признавая подлинности договоров, однако отзывался о них восторженно: «Сей трактат, – писал он, – если мы признаем его подлинность, есть одна из величайших достопримечательностей среднего века, есть нечто единственное во всем историческом, мире[83]».

Не подлежит сомнению то, что тексты договоров хранились, как важнейший государственный документ, в княжеском архиве в Киеве. Составитель Повести временных лет, поскольку он работал не только с ведома князя, но, по-видимому, и по его поручению, имел доступ в княжеский архив. Поэтому и получил возможность использовать ценнейший источник, несомненно, помогший ему ориентироваться в главнейших событиях X века. Автор «Повести» иногда делал к тексту договоров свои пояснения.

Договоры составлялись на греческом языке и с надлежащими изменениями формы переводились на язык, понятный Руси. Перевод договора 911 года был сделан болгарином на болгарский язык и выправлен русским справщиком, переводчиком договора 945 года был русский книжник, отразивший в своем переводе смешение и русской и болгарской книжной стихии[84].

В 907 году, по итогам военного похода Олега, Константинополь принял на себя некие обязательства: представить Руси денежную контрибуцию, ежегодно уплачивать дань и открыть византийский рынок для русских купцов, которые получили право беспошлинной торговли в пределах империи, что было делом неслыханным по тем временам.