Читаем Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 3 полностью

Новый этап в развитии книгопечатания начался в 1563 году, когда на средства царской казны в Москве была построена новая типография на Никольской улице близ Кремля. Эту типографию возглавили Иван Федорович Московит (Иван Федоров) и его ученик Петр Тимофеевич Мстиславец.

Иван Федоров в 1529–1532 годы учился на богословском факультете Краковского университета и по возвращении в Москву вошел в ближайшее окружение митрополита Макария. По протекции митрополита он получил должность диакона в храме Николы Гостунского в Московском Кремле, и именно в этом качестве он и занялся организацией печатного дела в России.

В марте 1564 года из никольской типографии вышла первая, точно датированная русская печатная книга – «Деяния двенадцати апостолов» или «Апостол». В 1565 году в этой типографии была напечатана еще одна книга – «Часословец», или «Часовник». Однако на этом, вероятнее всего, просветительская деятельность первопечатника в Москве завершилась, поскольку других книг, созданных в никольской типографии, до сих пор не обнаружено.

Иван Федоров и Петр Мстиславец в 1568 году перешли в город Заблудов – родовое владение гетмана А.А. Ходасевича, где возобновили свою просветительскую деятельность. Причины их переезда в Литву до сих пор вызывают споры у историков. Большинство из них склоны объяснять это бегство из Москвы острым конфликтом первопечатников с новым митрополитом Афанасием и его ортодоксальным окружением. Однако, по мнению академика М.Н. Тихомирова, их переезд в Литву был согласован с самим Иваном Грозным, который был заинтересован в усилении влияния Русской Церкви на территории Литвы, давно ставшей полем битвы с Римско-католической Церковью.

В Заблудове первопечатники издали всего одну книгу – «Учительское Евангелие» (1569). После чего переехали во Львов, где основали новую типографию и издали ряд книг, в том числе «Псалтырь с Часословцем» (1570) и знаменитую «Азбуку» (1574). В 1578 году они вновь «подались в бега» и осели в городе Острог, во владениях князя К.К. Острожского, где прожили около трех лет, и издали еще несколько книг, в том числе «Хронологию Андрея Рымши» (1581) и «Острожскую Библию» (1581). Последние два года своей жизни Иван Федоров провел во Львове, где скончался в 1583 году и был похоронен в Онуфриевом монастыре.

Традиции книгопечатания в Москве, и после отъезда Ивана Федорова и Петра Мстиславца в Литву, были продолжены. Однако судя по анализу шрифтов, уже в новой типографии, которую возглавили Невежа Тимофеев и Никифор Тарасиев. В 1568 году в новой типографии была напечатана еще одна церковная книга – «Псалтырь», однако в 1571 году во время набега крымского хана Девлет Гирея на Москву она сгорела.

По указанию Ивана Грозного в 1576 году, в великокняжеском охотничьем селе – Александровой слободе была основана новая типография, руководителем которой стал либо Невежа Тимофеев, либо его сын Андроник Тимофеев. В этой типографии в 1577 году был напечатан новый «Псалтырь». Но затем по неизвестным причинам книгопечатание в стране вновь прекратилось, и только в 1597 году в типографии Андроника Тимофеева был напечатан новый «Апостол».

114.6. Устное народное творчество

Как и прежде, в народе слагались и лирические, свадебные песни, остроумные пословицы и поговорки, которые дошли и до наших дней, веселые частушки. Народ продолжал жить и надеяться на лучшую долю и отражал это в своем повседневном творчестве. По мнению ряда авторов, именно в XVI веке социальная тематика становится отличительной чертой всего устного народного творчества, и прежде всего, исторических песен и былин. В этом отношении особо характерна знаменитая былина «О Вавиле и скоморохах».

В середине – второй половине XVI века начинает складываться целый цикл устных народных сказаний и исторических песен, связанных с успешной политикой по укреплению единого Русского государства. Наиболее яркими произведениями устного народного творчества этого периода явились «Сказка о Барме Ярыжке – простом человеке», «Песня о русских пушкарях», «Песня о Кострюке», которые явились важнейшим этапом в развитии устного народного творчества. Появился цикл сказаний (песен) о многогранной, но крайне противоречивой государственной деятельностью царя Ивана Грозного. В «Песне о гневе Ивана Грозного на сына», «Песне об Иване Грозном и разбойниках», «Песне о встрече казаков с Иваном Грозным» и «Песне о плаче над гробом Ивана Грозного», зримо проявилась идеализация образа Ивана Грозного, и наивная вера русского народа в доброго и справедливого царя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука