Читаем Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 3 полностью

Представители другого направления считали необходимым приобщить к науке, к «свету разума» и активному созидательному творчеству трудовой народ; некоторые из них приходили к идее общенародного восстания против деспотизма, выдвигали требования демократической республики и политического равенства всех граждан. Если для древнерусской литературы просвещение – означает просвещение светом веры (вспомним «Просветитель» Иосифа Волоцкого), то для писателей XVIII века просвещение сводится к рациональным знаниям, научной теории и практике.

Влияние Запада сразу же сказалось на отношении к Церкви. Среди русского дворянства, с одной стороны, широко распространилось вольтерьянство с его вольнодумством, с другой стороны, появилось стремление проникнуть в сокровенные глубины религии, найти сущность «истинного христианства» и воплотить его в жизнь. Масонство появилось в России в первой половине XVIII века и получило широкое распространение во второй его половине.

Просветительство нашло выражение во всех сферах идеологии – в философии, юриспруденции, искусстве. В России особенно ярко оно проявило себя в художественной литературе и прежде всего в творчестве Новикова, Фонвизина, Державина, Радищева, Карамзина. Под его воздействием радикализируется классицизм и складывается новое литературное направление – сентиментализм. В России этого времени формируется еще одного литературное направление – просветительский реализм, к которому можно причислить почти всех крупных писателей второй половины XVIII века.

Расцвет раннего русского Просвещения относится к 1760-80-м годам, когда появились произведения Н.И. Новикова, Д.И. Фонвизина, А.Я. Поленова, Я.П. Козельского, С.Е. Десницкого и других авторов. В сатирических журналах Новикова, в комедиях Фонвизина осуждались помещичье «жестокосердие», невежество, грубость нравов как результат растлевающего влияния крепостнических отношений. Идеал русского просветителя XVIII века – гуманный, образованный, внимательный к своим крестьянам дворянин (Стародум, Правдин в «Недоросле»). В педагогических трудах Новикова вопреки официальной педагогике, пронизанной идеей подчинения личности государству, на первом месте стоял человек, его личность, его счастье.

ГЛАВА 123. Русская просветительская мысль и литература

123.1. Канун эпохи Просвещения в России. Общественно-политическая литература первой половины XVIII века

«Канун Просвещения» – это этап развития литературного творчества, охватывающий литературу от начала столетия до конца 1760-х годов, отмеченный формированием идеологии Просвещения в ее русском изводе. Художественное оформление этого этапа знаменуется установлением в литературе классицизма как ведущего направления этого времени.

Петровская эпоха стала временем дальнейшего развития общественно-политической мысли и публицистики. Представителей состоятельных слоев общества обуревали идеи преуспеяния государства. До нас дошли подобного рода прожекты, связанные с именами Ф.С. Салтыкова и И.Т. Посошкова. Первый был дворянином, активным деятелем петровских преобразований. Второй был из дворцовых крестьян, человек, сменивший много видов занятий, ставший купцом-виноторговцем, владельцем винокурни, и крепостных душ.

Федор Степанович Салтыков (1669–1715) был выходцем из богатой и знатной боярской семьи, которая верой и правдой служила великим московским князьям и царям, начиная с XIV века. В начале XVIII века, готовясь к войне со шведами за господство на Балтике, Петр I направил своего стольника Ф.С. Салтыкова в Англию для закупки фрегатов и линейных кораблей для русского военно-морского флота.

Во время пребывания в Англии Ф.С. Салтыков создает два трактата о реформах: «Пропозиции» (1713) и «Изъявления, прибыточные государству» (1714), носившие, по признанию самого автора, «подражательный» английскому законодательству характер. Идеи прожектера были весьма близкими реальным мерам Петра I. В своих произведениях Ф.С. Салтыков, по сути, предвосхитил многие начинания Петра, которые были реализованы им в заключительный период его царствования. В частности, Ф.С. Салтыков выступал за устройство мануфактур, создание купеческих торговых компаний, расширение экспорта отечественных и сокращение импорта зарубежных товаров. Он сторонник создания принципиально новой системы прохождения гражданской и военной службы.

В ряде случаев он предвосхищал и реальные реформы. Его идея о должности референдария и государственного регента при Сенате потом была реализовано в виде поста генерал-прокурора. Нашли практическое воплощение и другие его идеи, в частности, введение гербов и чинов, монополии купечества на торги и промыслы, идея законодательного закрепления принципа майората при наследовании земли и другого имущества и т.д.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука