Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны

После него его место главы дивана занял Джамал ад-Дин 'Али ал-'Ираки. Раньше он замещал вазира Ирака Шараф ад-Дина в некоторых делах дивана [этой области]. Случилось так, что он прибыл по делам своего господина в момент смерти главы дивана. Тогда же султан обвинил вазира в погрешностях, связанных с неспособностью и нерадивостью, и убедился, что мушриф ворует, а хазин (казначей) — обманщик. Поэтому ему хотелось испытать их при помощи человека твердого, неучтивого и несговорчивого.

И Джамал [ад-Дин] занял пост главы дивана, и вместо подчиненного вельможи пришел лев, внушающий страх, а яркую звезду заменил брошенный метеор. Из-за него начались беспорядки и споры, противоречия и разногласия, и вскоре многие чиновники дивана стали тратить немалые суммы, [стараясь], чтобы их уволили с должности, хотя раньше деньги тратили на то, чтобы добиться поста.

Главной особенностью его деятельности в диване было ущемление выплат «должного» (хукук), задержка пенсий (идрарат), прекращение выдачи пособий (тасвигат)[745], выдававшихся с давних времен.

Не каждый сарай — достойное [место] для того, чтобы дружить с воспитанностью /223/ и овладеть искусством письма, и не всякая кожа годится для хранения мускуса. Не все, что предназначено для глаза, — сурьма, а самые бесполезные вещи — это ожерелье на шее свиньи, меч в руках слепого и перстень на руке скверного развратника.

Как прекрасно поступал Ануширван!
Когда узнавал, что человек низок и подл,
То запрещал касаться после него его калама,
если он унизил [своей] службой племя благородных.

Первый проступок, показавший его наглость и выявивший признаки его низости, был таков: когда хаджибы привели его в диван, чтобы усадить на место его главы, случилось, что Шамс ад-Дин ат-Тугра'и находился в диване, чтобы приветствовать Шараф ал-Мулка, и сидел с ним рядом. А когда вошел Джамал ад-Дин, он взял за руку Шамс ад-Дина, отвел его от вазира и сел между ними. Тогда ат-Тугра'и сказал: «Разве тебе не стыдно?» Тот ответил: «Это моя должность, и я воюю с теми, кто соперничает со мной».

Из событий [произошло следующее]: вазир правителя Аламута 'Ала' ад-Дина [Мухаммада III] был приведен в качестве пленного. Причиной этого было то, что он, по обычаю, как и каждый год, прибыл в горы, возвышающиеся над Казвином, с подневольными людьми[746] для сбора сена для зимних запасов.

Эмиры Ирака были убеждены, что мнение султана об исмаилитах изменилось с тех пор, как они не сдержали обещания о возвращении его брата Гийас ад-Дина на султанскую службу. Туда поспешил Баха' ад-Дин Сакур — мукта' Саве, который напал на [вазира] в горах, схватил его и отправил в Хилат. Оттуда он был доставлен в крепость Дизмар. Он был заточен, пока не исполнилось предначертанное ему и не было возвещено об окончании его срока. Он был убит через четыре месяца.

Из событий [произошло следующее]: прибыли послы ар-Рума. Султан 'Ала' ад-Дин Кай-Кубад ибн Кай-Хусрау направил к султану [Джалал ад-Дину] джашнигира Шамс ад-Дина Алтун-Аба и кади Арзинджана Камал ад-Дина Камйара ибн Исхака с подарками и подношениями, стараясь снискать его расположение.

В числе подарков было тридцать мулов, полностью нагруженных вьюками с атласом, [тканями] ал-хита'и[747], бобрами, соболями и прочим; тридцать или двадцать мамлюков с лошадьми и снаряжением; сто коней и пятьдесят мулов с убранством.

/224/ Когда они со [всем] этим достигли Арзинджана, выяснилось, что прибыть к султану невозможно, так как Рукн ад-Дин Джахан-шах ибн Тогрул — правитель Арзан ар-Рума — открыто враждовал с обоими государствами и объявил о своей верности [ал-Малику] ал-Ашрафу.

Подарки оставались в Арзинджане на протяжении всей осады Хилата, до того времени, когда правитель Арзан ар-Рума вступил на путь [султанской] службы. Тогда послы явились со всеми дарами и подношениями, которые были посланы с ними. Однако их обязали преподнести подарки так, как преподносят дары подданных из числа эмиров и прочих. Шамс ад-Дин Алтун-Аба должен был стоять с хаджибом ал-хасс на месте просителей, стать на колени, и затем хаджиб подробно перечислил все, что было преподнесено, на глазах у многочисленных людей, не воздавая достойного уважения степени [их господина], не обращая внимания на [его] стремление к искренней дружбе и верности. [Они] позволили себе по отношению к нему то, что не полагается, и заставили посла претерпеть больше, чем это позволяют приличия. Вдобавок к этому они просили руку дочери султана [Джалал ад-Дина] для сына их государя, чтобы укрепить дружбу и прекратить раздоры, а на это ответили отказом.