Жизнеописания трубадуров

Сеньоры, вряд ли кто поймет[1003]
То, что сейчас я петь начну,
Не сирвентес, не эстрибот[1004]

,Не то, что пели в старину,
И мне неведом поворот,
В который под конец сверну,

чтобы сочинить то, чего никто никогда не видел сочиненным ни мужчиной, ни женщиной, ни в этом веке, ни в каком прошедшем.

Безумным всяк меня зовет,
Но, петь начав, не премину
В своих желаньях дать отчет,
Не ставьте это мне в вину;
Ценней всех песенных красот –
Хоть мельком видеть ту одну.

И могу сказать почему: потому что, начни я это для Вас и не доведи дело до конца, Вы решили бы, что я безумен, ибо я предпочту один сол[1005] в кулаке, чем тысячу солнц в небе.

Я не боюсь теперь невзгод,
Мой друг, и рока не кляну,
И если помощь не придет,
На друга косо не взгляну.
Тем никакой не страшен гнет,
Кто проиграл, как я, войну.

Все это говорю из-за Дамы, которая прекрасными речами и долгими проволочками заставила меня тосковать, не знаю зачем. Может ли быть мне хорошо, сеньоры?

Века минули, а не год
С тех пор, как я пошел ко дну,
Узнав, что то она дает,
За что я всю отдам казну.
Я жду обещанных щедрот,
Вы ж сердце держите в плену.

Господи, помилуй! In nomine Patris et Filii et Spiritus Sancti[1006]! Дама, да что же это получается[1007]?

Вы – бед и радостей оплот,
Я песню ради Вас тяну;
Еще с тремя мне не везет –
Вас четверо на всю страну;
Я – спятивший жонглер, я – тот,
Кем трогаете Вы струну.

Дама, можете поступать как Вам угодно, хоть как госпожа Айма со своей рукой[1008], которую она кладет, куда ей нравится.

"Не-знамо-что" к концу идет –
Так это окрестить рискну;
Не знаю, точен ли расчет
И верно ль выбрал я длину;
Мне вторящий – пускай найдет
Здесь сладостную новизну;

если же его спросят, кто это сочинил, он может сказать, что тот, кто способен все делать хорошо, когда захочет.

* * *