Жизнеописания трубадуров

Собственно легенда о "съеденном сердце", восточного происхождения (как мы увидим, известны ее варианты, до деталей совпадающие с нашим жизнеописанием, в современном фольклоре Индии), получила огромное распространение в европейской литературе, начиная с XII в. Наиболее ранний засвидетельствованный ее вариант – недошедшее до нас старофранцузское лэ о Гироне, сюжет которого Тома, автор романа о Тристане (ок. 1160 г.), пересказывает в эпизоде, где это лэ распевает Изольда (Дополнение третье, II). Гирон – совершенный, верный возлюбленный, принимающий смерть ради своей дамы, муж которой, граф, убив его, дает ей съесть его сердце. Сниженный гротескный вариант сюжета (по замечанию В.М. Жирмунского – его "гротескная мультипликация"), связанный с любовником неверным, служившим сразу множеству дам, мы находим в другом лэ начала XIII в. – "Лэ об узнике" Рено (Дополнение третье, III); здесь разгневанные мужья, убив обидчика, подают виновницам, кроме сердца, его penis. Отмеченный В.М. Жирмунским мотив – владение двенадцатью рыцарями сообща одним замком, в котором они живут со своими двенадцатью женами, – если и представлен в тексте, то в чрезвычайно стертой форме и скорее из него реконструируется. Эта версия сюжета известна также· в немецкой и итальянской обработке (сб. "Новеллино").

Различные версии нашего сюжета были известны и провансальской литературе. Начнем с того, что древнейшие анимистические представления, характерные для героического эпоса, неожиданно всплывают в плаче трубадура Сорделя (XCVІІІ) на смерть Блакаца, в котором тот предлагает съесть по кусочку его сердца различным сеньорам, чтобы приобрести его доблесть (Р.-С. 437, 24)[30]. На плач Сорделя отозвался трубадур Бертран д’Аламанон, который, напротив, предлагает разделить сердце между дамами (Р.-С. 76, 12). Наконец, Пейре Бремон Рикас Новас предлагает расчленить тело, чтобы совершать паломничества к различным его частям. Основной мотив плача Сорделя снова всплывает в XX в. в стихотворении У.Б. Йейтса "Похороны Парнелла", в котором поэт сожалеет, что сердца покойного героя не отведали ирландские политики, ибо это предотвратило бы многие гражданские беды[31].

Возвращаясь непосредственно к нашему сюжету, можно указать, что имя "любодея Гирона" упоминается в кансоне Раймона де Мираваля, комментируемой в его разо третьем (см. LVIII). На существование провансальской обработки второго варианта сюжета – рассказа об Иньоре – указывают косвенные доказательства. Это, прежде всего, пересказ истории, как рекомендуемой для сведения жонглеров и оруженосцев, в "Назидании" Арнаута Гильема де Марсана (ок. 1200 г.). Здесь, однако, речь идет лишь о четырех возлюбленных, в соответствии с чем "могучий шип" убитого мужьями любовника делится на четыре части (Дополнение третье, I). Особую популярность приобрела (с многочисленными фривольными обертонами) игра слов, основанная на созвучии имени Иньора с сеньялем (условным поэтическим именем) Раймбаута Оранского (LXVIII) – Линьяура (linh – род, происхождение; aura – золото; впрочем, имя это, возможно, представляет собой ничто иное, как провансализированное имя Иньор с артиклем).

Третий, наиболее знаменитый вариант сюжета оказался приуроченным к жизнеописанию и разо Гильема де Кабестаня (ХСІV). Прекрасный и доблестный рыцарь Гильем де Кабестань полюбил жену своего сеньора, господина Раймона де Кастель-Россильон, и сложил для нее много песен. Узнав об этом, Раймон исполнился ревности и запер свою жену в башне замка, а сам, пригласив к себе Гильема, увел его далеко в лес и там убил, вырезал его сердце и отдал повару, а приготовленное из него кушанье приказал подать за обедом своей жене. После того, как та съела это кушанье, он спросил ее, понравилось ли ей оно, и, когда она сказала, что да, объявил, что та съела сердце своего друга, а в доказательство показал ей отрезанную голову Гильема. Услыхав это, дама сказала, что муж угостил ее столь прекрасным блюдом, что она не отведает иного вовек, и бросившись вниз с балкона, разбилась. Слух об этом распространился по всему Руссильону и Каталонии, и король Арагонский, чьим вассалом был Раймон, пошел на него войной и отнял у него все его имущество, а его самого заключил в тюрьму, обоих же возлюбленных приказал с подобающими почестями похоронить против церковного входа в одной могиле, а всем дамам и рыцарям Руссильона повелел ежегодно собираться в этом месте и отмечать годовщину их смерти.