Жизни и освобождение принцессы Мандаравы, индийской супруги Гуру Падмасамбхавы

Между тем ваджрный мастер проявил свои просветлённые чудесные силы. В пространстве внезапно проявились многочисленные божества, и пошёл ливень. Костёр превратился в озеро кунжутного масла. В его центре расцвёл изумительный, огромный цветок лотоса, он был окружён радугами и высокими густыми облаками. Царь, министры и все люди царства могли ясно слышать благие слова и песни, звучавшие из пространства. Всё озеро и цветок были окружены кольцом огня. В самом центре лотоса восседал Ваджра Гуру Падмасамбхава в облике восьмилетнего мальчика, обладающего всеми признаками совершенства. Обычный костёр не прогорел бы и семи дней, угаснув и не оставив даже следа дыма. Но проявление огня оставалось! Воздух был наполнен радугами, звуками музыки и чистыми ароматами благовоний.

Тогда ни у кого не осталось сомнений, что этот юноша действительно был нирманакайе будды. Царь собрал всех своих министров и послал главного из них — Чодена на место событий. Тот был вне себя от изумления, увидев преображённый огонь и великолепное озеро с распустившимся лотосом, на котором восседал великий ваджрный мастер, чьё удивительное, величественное проявление было подобно Будде Амитабхе. Его окружали пять дев, столь же прекрасных, как Мандарава, державших пять подношений. Преисполненный глубокой веры министр возвратился обратно и сообщил царю обо всём этом.

Царь со всей своей свитой немедленно отправился туда, чтобы самому взглянуть на чудо. Во всех четырёх направлениях, куда бы он ни кидал свой взор, всё было озарено ясным светом. От изумления тот лишился речи. В этот момент удивительный мальчик, Падмасамбхава, обратился к нему:

"Ты наконец явился, злобный царь? Ты, кто пытался сжечь живьем гуру, являющегося природой будд трёх времён? Ты, погрязший в привязанности к иллюзорным благам этого мира, установивший жестокие законы, основанные на невежестве и заблуждении? Ты, ослеплённый собственным самодовольством и гордостью, ведущий войну против своей неповинной дочери!

Наконец-то ты встретился со мной! Корень пяти страстей — неведение. Невежественный царь, не имеющий распознавания ни сейчас, ни в будущем, ты наконец пришёл! Царь — обманщик живых существ, царь недобродетели, злой царь со своими жестокими министрами наконец пришёл!"

Когда Гуру сказал это, царь был так расстроен угрызениями совести, что упал на землю без чувств. Затем, придя в себя, он стал сокрушаться:

"Как я мог помыслить о накоплении столь дурной кармы? Хотя моя дочь обнаружила настоящего будду, я воспринял её поступок столь превратно! О, как я мог поступить так опрометчиво? Кье ма! Кье ху!"

Он кричал, убиваясь от отчаяния, рвал на себе волосы, царапал лицо, катался по земле и бился о камни в порыве чувств.

Главные министры тоже были охвачены раскаянием и заявляли о своём глубоком сожалении. Все подчинённые умоляли своего господина, царя:

"Послушай, великий царь, владыка людей! Хотя мы просили тебя проверить этого молодого человека более тщательно, ты нас не послушал. Теперь ты должен явить ему своё раскаяние, сделать подношения и вознести молитвы".

На этот раз царь принял их совет в своё сердце. Весь народ Захора, вне зависимости от расы, положения, возраста и веры, попросили собраться. Неисчислимые толпы людей прибыли, чтобы быть свидетелями. Царь встал во главе всех собравшихся и совершил множество простираний перед Гуру Падмасамбхавой. С глубоким раскаянием, дрожащим голосом он вознёс такую молитву:

"Кье ма! О будда трёх времён, пожалуйста, выслушай меня! Я выражаю тебе чистосердечное раскаяние и сожаление. Я пытался сжечь тебя в самом горячем из костров, ноты преобразил пламя в озеро кунжутного масла. В центре этого великолепного озера ты проявился во славе, восседая на пестике распустившегося цветка лотоса. О безупречно чистый, мастер преображения, я простираюсь и возношу хвалу тебе, самовозникшему бессмертному Падмасамбхаве! Терзаемый угрызениями совести, в присутствии всех моих подданных я раскаиваюсь с глубоким сожалением в том вреде, который я хотел причинить твоему священному просветлённому телу, и прошу тебя проявить снисхождение к моим злодеяниям! Я смиренно подношу тебе моё царство и умоляю тебя принять его. Я, царь Индра Вихарадхара, стану твоим учеником и молю о том, чтобы ты рассеял неведение в умах существ! Пожалуйста, займи мой трон во дворце".

В то время как царь совершал подношение и возносил молитву, все присутствующие могли видеть проявления гуру и будд, дакини, богов и нагов, собравшихся в облаках и радугах. Послышался мелодичный звук прекрасной вины в сопровождении таких хвалебных стихов:

"ХРИ! Слава телу великого Падмасамбхавы, непривязанного к мирскому и незапятнанного скверной!"

Можно было ясно услышать множество подобных восхвалений. Люди царства преисполнились преданностью и верой. Затем все проявления растворились в пространстве.

Сам великий ваджрный мастер вновь сказал: