Жнец и его тень

За окном светлицы завывает ветер. Мальчик знает — там щель между брёвнами, вот и свистит как в свисток. Но сегодня он особенно осерчал — диким зверем рычит, не даёт уснуть. И он лежит, натянув до ушей покрывало, всматривается в каждую тень, будто нечистый дух сейчас откуда-нибудь выскочит, на шею взгромоздится, задушит. Страшно. Матушка утешить его пыталась, но отец выбранил и сына и жену.

— Как, — произнёс, не скрывая гнева, — славным Старохронском будет править князь, что ветров боится? Будь ты уже мужиком!

Хочется губу закусить от досады и обиды. Ещё недавно так волновался, так спасителя благодарил, когда он в лесу едва от жажды не помер. А теперь вот значит как?!

Мягко скрипит дверь, впуская Велеслава. Он садится рядом, гладит по голове ласково — как отец никогда за всю жизнь не погладил.

— Спи, — говорит, — милый княжич.

И становится тихо, не беспокоят более ветра, как если бы ему одному повинуются.

— Не бойся, ничего не бойся. Теперь я всегда буду рядом с тобой...

Олег почувствовал боль в затылке и инстинктивно подложил под голову руку. Хорошо, что упал на ковёр — в худшем случае сотрясением отделался. Мысль мелькнула и пропала — слишком удивительной оказалась история, только что развернувшаяся перед его внутренним взором. Неужели... автором гримуара, главного колдовского сокровища... был он сам? Это самый главный тезис, который он усмотрел в бешено прокрутившейся киноплёнке воспоминаний. Кажется, там было много боли и смерти — но разум, в попытках сохранить себя, на время затуманил самые одиозные эпизоды. Он вспомнит о них, когда будет готов. Теперь уже вспомнит — сам.

— Я был... — Олег медленно сел, не убирая ладони от черепа, — князем!

— Ну-ну, а я — непризнанным фараоном Египта, — с жеманным кокетством отозвался ангел смерти и тут же рявкнул: — круг сними, призыватель недоделанный!

— Да... да, сейчас, — кое-как нащупав на столике зачарованынй нож, Олег разорвал удерживающую линию.

Обретя свободу, ангел смерти для вида замахнулся на него кулаком, но потом лишь ухмыльнулся:

— Ладно, живи.

Он дотошно пересчитал деньги и сунул в карман пальто с довольной улыбкой. Олег думал, что он тут же исчезнет, но ангел смерти не спеша прошёлся по комнате, разглядывая мебель.

— Вау, вот это хоромы! Даже круче, чем у моего шефа! Прикинь, он за триста лет накопил себе на аренду особняка с колоннами. А я третий месяц всего работаю — и живу в однушке! Обидно, блин. Я не хочу копить триста лет, я хочу сейчас!

— Погоди, — удивился Олег, — вы что, живёте в обычных домах?

— Ну а ты как думал? — хмыкнул ангел смерти. — Мы водим людей отсюда туда, а обратно — нет. Естественно, мы живём на этом берегу.

Из разрозненных данных сложилась картина, которая Олегу в тот момент показалась очень любопытной и заманчивой.

— Хочешь переехать сюда?

Ангел смерти чуть шляпу с головы не уронил — вовремя поймал:

— Ты прикалываешься?

— Вовсе нет, — продолжал соблазнять Олег. — Тебе нравится мой дом, мне не нравится жить здесь одному, зато нравится магия. О которой ты, наверняка, знаешь побольше, чем большинство моих знакомых из эзотерической тусовки...

На его лице мелькнула тень глумливого понимания:

— Из эзотерической тусовки? Как этот... как уж там его... Коноплянкин? Такой дурачок! Эх... было забавно.

— Ты знаешь Эдика?!

— Ну да, это же я... — ангел смерти осёкся и погрозил ему пальцем. — Не заставляй меня разбалтывать конфиденциальные клиентские тайны!

— Извини, извини, — Олег примирительно поднял руки вверх. — А насчёт переезда ты подумай. А может быть я тебе ещё немного денег безвозмездно подарю...

Он понял, что нашёл слабое место — собеседник только делал вид, что раздумывает. Кто бы мог догадаться, что смерть любит деньги?

— Вообще, это не то, чтобы принято... но раз уж у шефа дома я видел людей, то чем я хуже? Так и быть, я согласен!

— Это хорошая сделка, — ещё раз заверил Олег. — И раз уж мы будем соседями, как тебя зовут?

— Меня... ну... — он снял шляпу и почесал лоб. — Никак. У нас это не принято. Хотя, если честно, бесит.

— Ну тогда... просто придумай себе имя, и я буду так тебя называть.