Многочисленные свидетельства показывают, что боевой дух начал падать не только на Западном и Северо-Западном фронтах, но также и на Украине. Из Белостокско-Минского котла смогли вырваться с оружием всего 10 000 человек, хотя многие еще скрывались по лесам. На допросах в НКВД вышедшие из окружения показали, что, если одни соединения сражались насмерть, другие немедленно сдавались в плен, как, например, большая часть 12, 89 и 103-й стрелковых дивизий. 27 июня Тимошенко подписал директиву[399]
, разрешающую НКВД устанавливать контрольно-заградительные заставы в тылу войск, чтобы арестовывать «дезертиров, трусов и паникеров». Распоряжение[400] от 19 июля НКВД требовало от каждой армии, дивизии и полка выделить людей и оружие для оказания чекистам помощи в их репрессивной деятельности. Еще одна директива Генштаба[401], датированная 2 июля, требовала от командиров и комиссаров производить аресты просачивающихся с фронта в тыловые районы дезертиров и предавать их суду военного трибунала. Подписанная Жуковым и адресованная всем фронтам директива от 17 июля сообщала, что «по имеющимся в 3-м управлении НКО данным, призванный и мобилизованный рядовой и младший начсостав западных областей Украины и Белоруссии, Бессарабии и Северной Буковины распространяет провокационные слухи и пораженческие настроения. Среди этого состава имеет место массовое дезертирство и измена Родине. Для доклада Ставке прошу сообщить ваше мнение о политической надежности этих контингентов и соображения о порядке дальнейшего их использования»[402].10 июля все фронты были разделены в три «направления». Северо-Западное возглавил Ворошилов, при котором в качестве сторожевого пса партии находился Жданов. Задачей направления было перекрыть врагу дорогу на Ленинград. Западное направление должно было помешать продвижению противника на Москву. Им командовал Тимошенко, членом Военного совета был Булганин. Юго-Западное направление под командованием Буденного предназначалось для того, чтобы закрыть подступы к Днепру и Киеву; членом его Военного совета был Хрущев. Сталин выбрал начальниками трех маршалов из старого «кавалерийского» клана времен Гражданской войны, из которых двух можно причислить к некомпетентным военачальникам. Эти трое имели прямой доступ к Сталину в обход Жукова, который оказался как бы отодвинутым в сторону.
По согласованию со Ставкой Жуков счел приоритетной задачей прикрыть московское направление, и в первую очередь помешать III и II танковым группам Гота и Гудериана перейти Днепр и овладеть ключевыми городами Могилев, Орша, Витебск и Смоленск, защищавшими междуречье Днепр – Двина – настоящие географические ворота в Россию. Для выполнения этой задачи советская сторона располагала сильно потрепанной 13-й армией и еще двумя, переброшенными с Украины: 16-й и 19-й (последней командовал Конев). Три армии второго эшелона, стоявшего за Западным фронтом: 20, 21 и 22-я – не могли двинуться вперед, поскольку были зажаты на железной дороге, перегруженной сверх всякой меры. Приходилось вводить их в бой по частям, по мере прибытия на фронт. Появление этих пяти армий в верховьях Днепра и Двины стало для немцев настоящим шоком. Откуда они взялись? Предполагалось, что
Однако в ближайшем будущем советскому командованию придется признать, что предпринятые им действия далеко не блестящи. Об этом свидетельствует стенограмма разговора, по прямому проводу состоявшегося в присутствии членов Ставки между Сталиным и Тимошенко. Последний выехал на Западный фронт после ареста Павлова.
Дополнительно хочу доложить о состоянии связи: в ночь на 29 противник несколько часов бомбил Смоленск, нанес повреждения узлу связи, штаб группы изолирован от армий и Москвы»[403]
.