Жуков. Портрет на фоне эпохи

Почему же Красная армия не смогла остановить немцев через три недели после начала войны, даже на таких широких водных преградах, как Днепр и Двина? В своих «Воспоминаниях» Жуков дает первый ожидаемый ответ: Красной армии не хватало необходимых для обороны средств: противотанковой артиллерии, артиллерийских тягачей, штурмовой авиации, мин. Как это могло быть возможным при тех огромных инвестициях в оборону, которые были сделаны во втором и третьем пятилетних планах? В рукописном документе, недатированном, но, без сомнения, написанном ранее 1965 года, он откровенно называет корни этой беспомощности: «В нашей военной доктрине всегда отдавалось предпочтение наступательным действиям. Мы, военные, всегда исходили из того, что только решительные наступательные действия могут привести к разгрому противостоящего противника. Советская наступательная доктрина была четко и ясно выражена в полевом уставе 1939 г. […] Крупные маневры войск, оперативно-стратегические игры на картах и полевые поездки строились целиком из характера и целей наступательных принципов и чаще всего решительными целями. […] Я не знаю ни одного оперативно-стратегического мероприятия, где была бы разыграна или отработана операция в крупных оперативно-стратегических масштабах, где бы оборона противодействовала глубокому прорыву крупных бронетанковых группировок, взаимодействующих с крупными воздушными силами, а как следствие наши штабы и командиры оперативного масштаба накануне войны не были обучены эффективному ведению обороны оперативно-стратегического масштаба, не говоря уже о том, что такие оборонительные операции не были разработаны в штабах приграничных округов и Генштабе как возможный вариант. „На каждый удар мы ответим двойным-тройным ударом“ – такова была психологическая настройка, которую усиленно внедряло тогда наше высшее политическое и военное руководство»[405].

Красная армия, как признаёт ее самый выдающийся полководец, владела военным искусством лишь наполовину. Она была поражена наступательной лихорадкой. Ни один генерал, ни один полковник, ни один капитан или сержант не знал, что делать, если его позиции будут атакованы танковой группировкой. И никакой устав, никакой личный опыт не могли дать им подсказку или оказать помощь. Только инициатива, находчивость, энергичность самого командира способны были помочь ему отразить танковую атаку. Некоторые находили способы борьбы, большинство обращалось в бегство или без толку губило своих людей. Здесь крылся корень странного поведения советских солдат, наблюдавшегося немцами: в одном месте иваны выдвигали свои орудия и вели настильный огонь по танкам либо стоически пропускали их, чтобы эффективно бороться с мотопехотой; а в нескольких километрах оттуда его многочисленная артиллерия молчала, потому что не знала, что идет атака и стальным чудовищам противостоят редкие цепи пехоты.

Жуков не покидал Генштаб, он спал по два часа в сутки на раскладушке и боролся с усталостью, поглощая в огромных количествах крепкий черный чай. Главные заботы ему доставлял центральный участок фронта. Теперь он был убежден: немцы рвутся к Москве. Гот и Гудериан также считали Москву такой целью, ради достижения которой можно пожертвовать всем. 13 июля, залечив раны, нанесенные им контратаками под Лепелем и Жлобином, две их танковые группы вновь рванули вперед: 1300 танков – половина всех, задействованных в России. Северная группа (группа Гота), пройдя через позиции 22-й и 19-й армий, преодолела 150 км и восточнее Смоленска, в Ярцево, вышла на Московское шоссе. До столицы оставалось 300 км. Действовавшая южнее II танковая группа Гудериана прорвала позиции 13-й и 20-й армий, но потеряла три дня в кровопролитных боях на улицах Смоленска, удерживаемого 16-й советской армией. Гудериан направил одну танковую дивизию захватить плацдарм на Десне, в Ельне, планируя с него будущий бросок на Москву. Немцы заколебались, распылили свои силы. Одна их группировка нацеливалась на северо-запад и Ленинград (Гот), другая – на Москву (Гудериан), но у них не хватало сил, чтобы быстро закрыть котел, в котором оказались три армии Тимошенко.