Журавль в ладонях

Пока я лелеяла кровожадные мечты с участием репортеров и одной уже изрядно потрепанной репутации, Сергей прокрался в спальню. Повернувшись на бок, я решила притвориться спящей, и теперь старалась дышать глубоко и размеренно. А сама прислушивалась. Раздался звук отъезжающей в сторону дверцы шкафа, шелест трения пиджака о рубашку, с легким свистом развязался галстук, звякнул ремень, зашуршали брюки, рубашка, запонки стукнули о дерево прикроватной тумбочки, с тихим щелчком открылась дверь ванной комнаты и, наконец, издалека застучали капли воды.

Задерживаться в душе Сергей не стал. Можно было сделать вид, что он меня разбудил, но я обижалась на него за отсутствие и не хотела разговаривать. Согреться Сергей почему-то не захотел и прилез прямо ко мне, по-медвежьи сгребая в объятия. Так с ним спать я. вообще, любила, но на этот раз не радовалась: от холода его тела по коже побежали мурашки. И вообще на банкете, видимо, неплохо выпили: даже сквозь ментоловую зубную пасту пробивался запах спирта.

Ну зашибись приехала. Сплошные приятности! Не сдержавшись, тяжко вздохнула, сбиваясь с ровного «сонного» дыхания и потянула выше одеяло. Подумала еще, что Новийский испоганил идеей переезда идеальные отношения. И пообещала себе больно его стукнуть, если вдруг придумает что-нибудь еще в этом духе.

Утро, однако, отомстило Новийскому с лихвой. Обычно я предпочитала идти на йогу из своей квартиры, ибо ближе, но тут уже выбирать не приходилось, и неумолимый будильник столкнулся с похмельем Сергея ровно в шесть утра. Новийский не стал геройствовать и застонал в голос:

— Уля! Ты не могла пропустить свою тренировку хоть сегодня?

— Нет, с чего бы? — изобразила я искреннее недоумение, хотя, услышав противный писк, сама чуть не сдалась. В конце концов, спала я ужасно. — С добрым утром, кстати!

— С добрым. Счастлив, что ты здесь.

Наверное, Сергей сам не понял, насколько иронично это прозвучало. Я очень постаралась сдержать смех. Что ж, взаимопонимание — ключевой критерий успеха, не так ли? А совместное проживание — целый мир недокументированных возможностей отмщения, и я собиралась постичь их все.

Как оказалось, Новийского очень задело мое нежелание переезжать, и последствия оказались затяжными. Начиная с необоснованных претензий и заканчивая очень даже резонными и хлесткими обвинениями. Например, мне и в голову не приходило, что Сергей, у которого почти не бывало плохого настроения, просто-напросто уставал на новой работе, как собака. А дома его встречал с порога… мой чудненький характер.

Закончилось это тем, что в ответ на очередную мою ядовитую реплику, Сергей заявил:

— Уля, я очень устал. И, между прочим, был бы не против твоего участия.

— Участия? — переспросила я удивленно. — Ты на что намекаешь? Хочешь, чтобы я ввязалась с твои политические игры?

— Откуда столько негатива? — Судя по прищуру Новийского, именно на это он и надеялся.

— Оттуда: у меня нет на это времени. Я кровь из носу стараюсь побыстрее выкарабкаться из долговой ямы и вздохнуть, наконец, спокойно. Ты же знаешь, во сколько я прихожу с работы, лишь бы получить все премии и надбавки. — Подавляя раздражение, Сергей демонстративно уткнулся носом в каките-то в документы. Попыталась объяснить доходчивее: — Помнишь, ты говорил о том, что помощник Гордеева — не мой потолок? Разумеется, я это знаю и пыталась обсудить возможность карьерного роста, примерно полгода назад. Но едва успела заикнуться о повышении, как этот хитрый еврей ответил, что ничего не может сделать: мое образование профилю компании не подходит. И уйти я не могу, поскольку, как полная дура, взяла больший кредит, чем собиралась. Так вышло. В итоге, Гордеев великодушно накинул мне пятнашку сверх оклада и посоветовал угомониться. Знаешь, это заметно охладило мое отношение к Николаю Давыдовичу. Не хочу зависнуть в его приемной на десятилетие…

— Хм, действительно, — преувеличенно задумчиво постучал Новийский ручкой по губам. — И где бы тебе взять деньги для погашения долга?

— Н-не надо, — выставила я вперед палец, чтобы даже продолжать не смел.

— Уля, — холодно оборвал меня Сергей. — Попроси меня отдать долг Гордееву, и я отвечу «да» не думая и секунды. Это резонная, взрослая просьба, которая лично мне бы понравилась. Способ укрепления взаимного доверия. Я уже прочувствовал, несколько ты щепетильна в финансовых вопросах, и, если хочешь, продолжай ежемесячно рассчитываться по счету, но со мной, а не с Гордеевым, который в наглую пользуется положением. Уверен, как только долг исчезнет, в «ГорЭншуранс» откроется сотня вакансий для журналистов любого возраста и опыта работы. Эта твоя проблема — вообще не проблема.

— Слушай, Новийский, ты мне нравишься, — начала я, и он принял подчеркнуто заинтересованный вид. — Ладно, даже очень нравишься. Вот почему я тем более не хочу вешать на наши отношения мои финансовые проблемы.

После этих слов Новийский усмехнулся, потянулся и погладил меня по щеке пальцами.

— Врешь ты, конечно, лучше, чем раньше, но недостаточно убедительно.