Журавли. Рассказы

Отсюда, с небольшой площадки, мир виделся по-иному. Несколько тропинок сбегали с вершины вниз. Кто по ним ходил? Куда они вели? Мечталось, что в волшебную страну, населенную только счастливыми людьми. Алексей стоял на вершине, раскинув руки, будто намеревался в любовном порыве к бытию обнять всю русскую землю, у которой нет конца-края, а есть только дугообразный горизонт, до которого ни дойти, ни доехать, ни долететь, разве что на волшебном ковре-самолете. И ему, Алексею Чирикову, Бог предопределил совершить это путешествие во имя и этих неизвестных людей, и всего великого русского Отечества. С высокой тысячелетней Качинской сопки ответственность данного судьбой задания, или его предестинация, открылась моряку с пронзительной ясностью.

– Пора вниз, Алексей Ильич, больно холодно здесь. Пора, – клянчил Михаил.

Он не понимал, зачем они пришли сюда, и что происходит в данный момент. Да и Алексей не мог объяснить новоиспеченному другу потаенный смысл этого загадочного путешествия…

– Подожди, Михаил. Я посмотрю, где можно замеры сделать, уж больно место замечательное.

– А чего тут замерять-то, Алексей Ильич?

– Здесь – нечего, а вот на той площадке географические координаты определить можно без помех.

– А зачем их определять, Алексей Ильич?

– Ну как зачем? Разве не интересно знать, где на земле находится Качинская сопка? Ты когда-нибудь географические карты видел?

Мишка промолчал, посмотрев вниз на петляющий Илим, на желтые поля вдоль его берегов. И без этих самых координат тут все понятно – это его родина, самое лучшее место в мире. Он присел на поваленное дерево и постарался больше Чирикову не докучать. Ребятишки уже убежали вниз. И солнце стало спускаться. Наконец, и Алексей дал команду на спуск.

Но как они ни торопились, темнота оказалась проворней. Обратный путь ночь окутала черным покрывалом, но пламя костра на углу зимовья указывало верное направление. Звезды на небе, словно от скуки, складывались в узоры, перемигивались и, рассыпаясь на множество ярких созвездий – как в детской игрушке «Волшебный фонарь», составляли новый узор. Эту игрушку Алексею подарила мама, когда ему исполнилось пять лет. Но он недолго играл с ней – природная любознательность взяла верх, и мальчик разобрал ее, чтобы посмотреть, что же находится внутри?

Ветер поднимал волны, грести было трудно.

Рядом с лодкой волну хлестанула хвостом крупная рыба. Алексей встал во весь рост, пытаясь рассмотреть это сибирское чудище.

– Алексей Ильич, присядь… – Мишка не успел договорить, сильный удар по днищу лодки заставил ее затормозить на полном ходу. Нижние две доски лопнули, и вода мгновенно стала заполнять суденышко.

«На топляк налетели», – подумал Мишка, вцепившись в борт, а Алексей не удержался, потерял равновесие и в один миг оказался за бортом. Молодой сибиряк почувствовал еще один удар о днище, но второй был слабее предыдущего.

– Господи, еще этого не хватало!

Мишка откинул весло, вгляделся в темную воду, подождал. Но голова друга на поверхности не показалась. Сбросив ичиги и телогрейку, он нырнул. Холод сковал сразу. Видимо, глубина была здесь изрядной, поэтому в черной воде он ничего не мог разглядеть. Вынырнул, чтобы глотнуть воздуха, и опять ушел под воду, на ощупь пытаясь найти Алексея. С пятой попытки ему повезло, он наткнулся на ногу, от нее быстро перебрался к голове и, накрутив волосы Алексея на кулак, мощным рывком вырвался наверх. Он плыл, лежа на боку, глотая ледяную илимскую воду… К берегу, почуяв неладное, уже бежали люди… Но Мишка не слышал и не видел их, у него была одна задача – вытащить друга на берег, спасти своего лейтенанта… Одежда плотно прилипла к телу, студеная вода обжигала, словно кипятком. Наконец, он почувствовал под ногами дно, твердо встал на ноги, прижал к себе Алексея, удерживая его голову над водой. Здесь уже была нужна и помощь…

У костра Алексей стал приходить в себя. С него сняли мокрую одежду, денщик Николай с трогательными по-матерински причитаниями растер его сухим полотенцем, напоил горячим чаем, укутал в старый полушубок и бережно, на руках, перенес в зимовье. Мишка, разбитый и огорченный, сидел у костра. Когда ему поднесли невесть откуда взявшийся ковшик водочки, он не отказался.

– Ну, чего сидишь, раздевайся. Ты же не барин, – упрекнул его подошедший солдат.

– Мочи нет, Иван, все силы в воде оставил.

– Да вижу, давай помогу.

Михаила раздели, растерли, укутали.

Алексей не понял, сколько он был без сознания. Тепло от раскаленных камней густо разливалось по хижине. В голове шумело, тяжело давило грудь, трудно было шевелить руками. Красно-синяя шишка украшала лоб, и притронуться к ней было невозможно.

В маленькое оконце зимовья заботливо и любопытно заглядывала луна. Раскрашивала своим таинственным светом стены, потолок: сказочные причудливые световые тени, казалось, должны были позабавить больного, отвлечь от боли. Но такая забота не помогла. Тело Алексея оставалось неподвижным. Голова раскалывалась от боли. Собрав все силы, он только и смог прошептать:

– Где я?

Но денщик Николай, сидевший рядом, услышал только тихий стон.