Журнал «Вокруг Света» №03 за 1990 год

В учреждение господина Сангаре вело сразу две двери. Через первую проходили люди, близкие хозяину, через вторую — посетители. Мы, естественно, вошли через вторую.

Помещение, куда мы попали, представляло своего рода зал ожидания. Те, кому не хватило мест на лавках, сидели на земле. Вентиляция начисто отсутствовала, отчего, казалось, не только воздух, но и сами стены пропитались тяжелым аммиачно-кислым запахом пота. Занавесь из светлой ткани отделяла зал ожидания от помещения поменьше, собственно приемной господина Сангаре.

По доносившимся оттуда звукам можно было легко догадаться о происходящем. Посетители жаловались и просили о чем-то, подкрепляя просьбы всхлипываниями, а иногда и рыданиями. Уверенный голос хозяина оказывал на них прямо-таки гипнотическое воздействие. Иногда, правда, хозяин срывался, хлопал ладонью по столу, и от этого удара одновременно вздрагивали все посетители по эту сторону занавеси. Воцарялось гробовое молчание. Поворачивался ключ в замке, лязгала задвижка, и дверца сейфа тяжело открывалась. Проситель боялся пошевелиться, чтобы, паче чаяния, господин Сангаре в столь ответственный момент не передумал. В тишине слышалось шуршание денег, шелест бумаг. Затем следовали многочисленные слова благодарности.

Постояв немного в духоте, мы вышли на улицу. Спустя несколько минут появился Сумейлат:

— Сейчас вас примут, я послал сообщить хозяину.

Николай не успел еще докурить сигарету, как из двери для почетных гостей высунулась мужская голова, и нам кивнули: «Заходите!» Пропуская нас, Сумейлат вошел последним, но в приемной протиснулся вперед и буквально вцепился в левое плечо коммерсанта, склонив голову. Потом, на улице, Сумейлат объяснит, что так приветствуют родителей или близких родственников, но только самые пожилые и уважаемые подставляют плечо. Чем выше степень уважения, тем выше от кисти к плечу поднимается рука приветствующего. За плечо здороваются с отцом отца. Позже Сумейлат объяснит и причину его отношения к коммерсанту, а пока перед нами в кресле сидел, слегка развалясь, седой человек арабской наружности.

Огромный синий вентилятор на высокой ножке бешено прыгал в металлической клетке, направляя поток теплого воздуха то на кипу бумаг под пресс-папье на столе, то на шею хозяина. Коричневых тонов полосатый бубу, украшенный золотистой вышивкой, был распахнут на его груди. В разрезе блестел медальон на золотой цепочке. Пальцы в золотых кольцах, на запястье часы желтого металла. Золотой ансамбль завершали очки.