Журнал «Вокруг Света» №04 за 1971 год

Укачивание выматывает. Я участвовал в разных экспериментах. Так вот, как минимум один-двое из нас укачивались в капсуле вплоть до временной потери работоспособности. Но самым трудным, для меня во всяком случае, были ночные дежурства. Все тяготы дневного эксперимента усугубляются борьбой со сном. Зеленоватый мерцающий свет табло, как гипнотизер, в сон клонит. Единственное спасение — шланг с водой. Нажмешь на штуцер, на шею и на голову ледяной водички побрызжешь, — оживешь немного...

Мнациканьян: Вероятно, у нас в экипаже были условия полегче. Вот только одна из последних ночей казалась бесконечной...

Остались считанные часы нашего пребывания в макете космического корабля. Он методично перекатывается с волны на волну, беспокойно крутится на ее гребне, сваливается на бок.

Мы привыкли к капризам нашего кораблика и уже не обращаем внимания, когда очередная высокая волна бьет в люк. Кругом вода, а у нас внутри тепло, сухо и по-своему уютно. За время эксперимента мы уверовали в прочность, остойчивость и герметичность капсулы, приспособились отдыхать и работать в необычных позах. Научились быстро находить на приборном пульте нужные кнопки и включать их даже ногой, не вставая с кресла.

Последняя ночь. Проведены все физиологические замеры, проверена работа бортовых систем, допита вода корабельных запасов. Мы отдыхаем, собирая силы для завершения самого ответственного задания в программе исследования. Мы должны проиграть аварийную ситуацию: надеть гидрокомбинезоны и покинуть корабль.

Освещение выключено. Лежим в темноте, поглядывая в мерцающие круги иллюминаторов. Ждем рассвета. Почти как у Пушкина: в синем небе звезды блещут, бочка по морю плывет...

Руководитель испытаний приказал отключить системы жизнеобеспечения корабля. Авария так авария! Остается только связь. Надо определить, сколько времени сможет пробыть экипаж из трех человек в ограниченном пространстве капсулы, где постепенно падает содержание кислорода, накапливается углекислота, растет температура » влажность воздуха.

Вот в такой обстановке нам предстоит еще надеть теплозащитный костюм и гидрокомбинезон, достать НАЗ, открыть люк и с максимальной быстротой покинуть корабль.

Давно затих шум вентилятора. Столбик на термометре ползет вверх. Становится жарко, душно, на лбу выступает испарина. Приходит приказ: приготовиться!

Нет, нет, только не суетиться. Достаем НАЗ и гидрокомбинезоны. Попробуем одеваться все вместе — ничего не получается. Ага, вот так-то лучше. Поочередно помогаем друг другу. Дышать почти нечем. Но мы подозрительно спокойны. Самочувствие обманчиво, тем более к концу эксперимента...

Мы знаем, что вся обслуживающая бригада в этот момент настороже, готова прийти к нам на помощь в любую минуту. Где-то рядом дежурит спасательный катер. Вместе с капсулой дрейфует лодка с врачом на борту.

Хватаю ртом воздух. Мы спокойны. «Постой, ребята, надо отдышаться... — Наш командир по пояс уже в комбинезоне, руки заняты. — Пот, пот смахните, глаза щиплет...» Да, не очень приятный эксперимент!

Долгожданная команда: «Разрешаю открыть люк».

Затягиваем потуже «молнии» на комбинезонах... В лицо ударяет яркий свет и отчаянно вкусный острый запах — свежий воздух! Вот уже и обрез люка. Бросаюсь в воду. Боже мой, как хорошо! Но пока еще рано наслаждаться. Принимаю НАЗ, жду товарищей. Теперь мы все в воде. Поддуваем плавучие воротники, пристегиваем страховочный фал к НАЗу. Впереди — работа с аварийным запасом на плаву и окончательная эвакуация — подбор вертолетом с воды.

Морское течение относит нас от капсулы. Осиротелая, она качается на волнах, глядя в небо черным зрачком люка.

Бычков: В нашей работе — и на экспериментальных полигонах, и на площадках приземления — случались довольно неприятные происшествия. Было бы наивно предполагать, что такой процесс, как обеспечение приземления космических кораблей, не говоря о главном — о самом космическом полете, всегда и во всем будет проходить гладко.

С полетами, с конструкциями кораблей совершенствовалась и служба спасения. Организовывались новые группы, создавалась новая техника.

Мнациканьян: Мне пришлось наблюдать спуск корабля. Незабываемое зрелище!

Накануне посадки «Союза-7» резко испортилась погода. Сильный порывистый ветер достигал временами 20—25 метров в секунду. Приходили сообщения: порваны провода, приостановилось движение на дорогах. Члены поисковой группы, особенно врачи, волновались.

Однако за час до посадки погода вновь изменилась, теперь в лучшую сторону. Стих ветер, прекратился снегопад.

Утро. На борту поискового МИ-4, кроме экипажа, нас еще двое. В заданный район посадки шли около сорока минут. Унылая степь, поля. Потом пошли озера. Пилот вертолета смотрел, смотрел на воду, не выдержал, спросил: что будет, если «Союз» угодит в озеро? Мы его успокоили — все десятки раз проверено и в гораздо более серьезных условиях. Но он все так же недоверчиво посматривал вниз.