Журнал "Здоровье" №6 (54) 1959

∙ Паркетные полы натирают мастикой, содержащей пчелиный воск или парафин. Мастика, приготовленная на парафине, дает менее яркий, но устойчивый блеск.

∙ Мастику наносят на тщательно подметенный пол и дают ему просохнуть.

∙ Пол натирают специальной полотерной щеткой или электрополотером, а затем полируют войлоком, фетром или мягкой суконкой.

∙ Натертый пол подметают щеткой или обрабатывают пылесосом.

∙ Если потребуется влажная протирка, то после нее следует на пол посыпать немного размельченного на мелкой терке парафина и натереть паркет.

∙ Если в комнате имеются ковры, то после того, как пол покрыт мастикой, паркету надо дать очень хорошо просохнуть и только потом тщательно натереть, так как от невысохшей мастики на ковре могут остаться пятна, которые удаляются с большим трудом.

МЫТЬЕ ОКОН И ДВЕРЕЙ

∙ Оконные стекла моют теплой водой с мылом. Если на стеклах остались следы от мух или другая грязь, их протирают тряпкой, смоченной уксусом.

∙ Чтобы придать стеклу блеск, на вытертые чистые стекла наносят кашицу из зубного порошка с водой, к которой добавляют немного бельевой синьки. Когда эта кашица просохнет на стекле, белую пленку удаляют газетной бумагой. Стекла приобретают полную прозрачность и красивый блеск.

∙ Оконные рамы и двери моют теплой мыльной водой без соды, так как сода вредно влияет на краску.

∙ Раз в году, лучше всего осенью, блеск масляных покрытий оконных рам и дверей можно освежить, протерев их светлым масляным лаком, — разбавленным пополам со скипидаром.

После такой протирки покрытие должно сохнуть часов двенадцать; таким же составом можно освежать линкрустовые обои.

НАСТИЛ ЛИНОЛЕУМА

∙ Линолеум настилают на ровный чистый пол. Всякие выступы на полу должны быть перед укладкой удалены.

∙ Принесенный с улицы в холодную погоду линолеум надо согреть до комнатной температуры, так как остывший линолеум хрупок и, когда его развертывают, может дать трещины.

∙ Под линолеум рекомендуется положить какую-либо мягкую подстилку — кровельный или другой картон, а также газетную бумагу, настланную на пол в 15–20 слоев. Подстилка не должна доходить до края линолеума.

∙ Чтобы линолеум не перемещался во время натирки, его закрепляют по углам небольшими гвоздями с плоской шляпкой. Линолеум можно протирать влажной тряпкой, а затем вытирать досуха.

∙ Линолеум натирают той же мастикой, что и паркет, только ее надо наносить очень тонким слоем.

∙ Чернильные пятна с линолеума удаляют денатуратом или теплым глицерином, а очищенное место промывают водой и вытирают досуха.

ФАРФОР, ХРУСТАЛЬ.

Лучшим средством для чистки фарфора, фаянса, хрусталя и мрамора является теплый мыльный раствор, в который добавляют нашатырный спирт — столовую ложку на литр раствора.

Отмыв вещи от пыли, полируйте их кашицей из зубного порошка и воды. Дайте им подсохнуть, а затем счищайте жесткой сухой чистой тряпкой

Ответ Чехова

— Часто бывает так: услышит человек смолоду хорошее слово и становится оно его спутником на всю жизнь. Слово это, как луч во тьме, освещает жизненный путь человека.

Я прожил жизнь с таким хорошим словом, услышанным из уст Чехова.

Не подумайте, что я был близок к Антону Павловичу или состоял в числе его друзей — совсем нет! Я видел великого писателя несколько раз, но всегда мельком, и у меня, пожалуй, не сохранилось бы о встречах с ним никаких воспоминаний, если бы не один случай…

Было это в Любимовке — имении Алексеевых, родителей Константина Сергеевича Станиславского.

Незадолго перед этим я окончил медицинский факультет Московского университета и служил ординатором в Старо-Екатерининской больнице. Я был страстным теннисистом и довольно часто завоевывал призы. Однажды брат Станиславского, с которым я дружил, пригласил меня поехать в Любимовку поиграть в теннис.

Нам предстояло проехать на поезде до Тарасовки, а оттуда на лошадях — до Любимовки. Перед отходом поезда в переполненный пассажирами вагон вошел высокий человек в пенсне, с маленькой русой бородкой, в светлом летнем костюме.

— Смотри! Чехов! — обрадованно шепнул мой друг. — Ты знаком с ним?.. Давай пригласим его сесть…

И тут же, протиснувшись сквозь толпу, подошел к Чехову и сказал:

— Антон Павлович, садитесь с нами… Мы потеснимся…

Так я познакомился с Чеховым. В то лето он гостил у Алексеевых и сейчас, так же как и мы, направлялся в Любимовку.

Почти всю дорогу я молчал, исподволь наблюдая за Чеховым. Антон Павлович то читал газету, то смотрел в окно, изредка перебрасываясь с нами общими фразами. Я не запомнил этой дорожной беседы: все время находился под обаянием личности великого человека, с которым теперь сидел рядом…

В Любимовке мы играли в теннис до самого вечера, но Чехова не видели — весь день он безвыходно работал в своей комнате.

Вечером на поляну близ реки был вынесен самовар, вокруг которого расположились и братья Станиславского, и их друзья — все, кто в этот день был в Любимовке. Почему-то зашел разговор о профессиях, о будущем молодежи.