Разговоры о лени или нежелании иных ребят трудиться сразу же исчезают, как только их допускают к серьезной, к настоящей работе, к такой, в которой они видят непосредственный общественный результат. И Галя Долгушина, и Неля Ефимова, и Таня Егорова, с кислым видом ходившие на дежурство в столовую, сразу преобразились, едва их допустили к работе на кухне. Ну чем занимался дежурный раньше? Разносил по столам нарезанный старшими хлеб, расставлял вымытую старшими посуду. Вот и все. Пионеров даже к мытью посуды не допускали. Медицинские работники опасались, что дети плохо — помоют посуду, а заведующий столовой еще больше опасался, что после хозяйничанья пионеров он не досчитается одной-двух тарелок.
Но повар пионерского лагеря, о котором мы рассказываем, оказался смелее: он позволил пионеркам участвовать в приготовлении пищи, «творить» самим, а не только чистить картошку. Под его руководством они пекли пирожки, варили компот и кашу, а вскоре девочки образовали настоящую производственную бригаду. И они заслуженно гордились, когда на линейке отряды выражали им благодарность за вкусно приготовленный обед или ужин.
Ребята и раньше участвовали в уборке территории, спортивных площадок, спален. И не мало встречалось таких, которые делали это без страсти, делали потому, что так требовали вожатая или председатель совета отряда. Но вот дружина вынесла решение: своими силами начать строительство лагерного стадиона. И вчерашних «лентяев» уже не узнать. Ребята поняли, что им предстоит настоящее дело, которое потребовало и настоящей организованности и подготовки. В отрядах комплектовались бригады, давались задания, делались чертежи, готовился инвентарь — черенки для лопат, трамбовки.
С таким же удовольствием пионеры носили песок и камни на плотину, строили навес для кружка «умелые руки», велогараж, гладильни… И наибольшую активность в этом часто проявляли как раз те, кого руководители считали «лентяями».
Именно в таких созидательных работах, которых не мало можно найти в любом пионерском лагере, дети больше и скорее всего видят реальный результат своего труда, пользуются им, законно гордятся делом собственных рук.
Не только в пионерском лагере, но и в семье надо привлекать и приучать ребенка к физическому труду. В этом большом и полезном деле требуется самый строгий учет индивидуальных наклонностей и физических возможностей каждого ребенка и прежде всего — учет возраста.
Если в большой коллективной работе, например, в строительстве стадиона, участвует весь пионерский лагерь и интерес у всех детей одинаков или почти одинаков, то возраст и силы детей, конечно, различны. Поэтому вожатому совместно с врачом весьма важно правильно подобрать трудовые задания, учитывая состояние здоровья и склонности каждого ребенка.
Женя С. — худенький и с виду очень тщедушный тринадцатилетний мальчик; он весьма подвижен и импульсивен. По крайней мере таким мы знаем его едва ли не с восьмилетнего возраста. Мы знаем и Женину мать — серьезную женщину и хорошую производственницу. Знаем также, какие страдания ей причиняет худоба сына. Поэтому давно уже стала привычной и просьба матери, с которой она перед каждым лагерным сезоном обращалась к вожатым:
— Очень прошу вас, не давайте ему бегать. И последите, пожалуйста, чтобы съедал всю порцию. Иначе от него к началу занятий ничего не останется…
Из года в год в пионерском лагере делали все, чтобы «поправить» Женю. Ему не разрешали ходить в походы, освобождали от физкультурных занятий, от работ, связанных даже с небольшим физическим напряжением. А Женя не поправлялся. И у него по-прежнему отсутствовал аппетит, и он по-прежнему оставался в группе «ослабленных»…
Но вот совет отряда выдвинул Женю, этого смышленого мальчик бригадиром по оборудованию новой баскетбольной площадки. А бригадир в пионерской бригаде — это не шутка. И Женя вместе со всеми пропалывает траву, вскапывает и ровняет площадку, носит на носилках песок и глину, трамбует…
Почти две недели бригада Жени — в центре внимания всей дружины, почти две недели весь перемазанный и сияющий от счастья Женя ежедневно трудится на площадке, и то, чего не могли сделать Женина мама, воспитатели и вожатые, сделал труд. Вечерами Женя засыпал уже с первыми звуками горна, на обеде первым стал сдавать дежурному пустую тарелку и даже просить «добавку».
Полная противоположность Жене — Сева К. Избыточно полный и флегматичный, он с трудом втягивался в любую работу, отлынивал от зарядки и, надо сказать, не страдал отсутствием аппетита. Его родители тоже имели постоянную просьбу к вожатым:
— Растормошите как-нибудь мальчика. Давайте ему побольше заданий.
Севе, понятно, давали задания, а он все равно, как говорят, «засыпал на ходу». Но когда однажды Севин отряд получил определенную норму прополки, а в соответствии с этим получил норму и Сева, ему, хочешь не хочешь, а пришлось поработать. На первых порах Севе было трудновато. Однако постепенно мальчик втянулся в общее дело.