Журналы «Работница» и «Крестьянка» в решении «женского вопроса» в СССР в 1920–1930-е гг.

«Неженские» профессии вообще и в период индустриализации и коллективизации особенно не рассматриваются с точки зрения вреда для здоровья – большинство из них вредные. Наоборот, журналисты подчеркивают, что женщины овладели именно «мужскими» профессиями, никакие трудности их не остановят. Вот, например, две заметки о бригадах грузчиц. На Сибирской пристани в городе Горький среднего роста женщины с широкими плечами «идут ритмичным шагом гуськом, ловко принимают груз, перегружают зерно и другие товары»[274]. Их заработок 600-800 рублей – на зависть любому мужчине. Стахановские нормы такие: грузчица подает в вагон 26 килограммов соли в минуту вместо половины килограмма. Еще один рекорд: 30 женщин за 2 часа выгрузили 170 тонн. Бригадир Евгения Ивановна Илюнина как лучшая стахановка была послана на совещание в Москву. Другая женская бригада грузчиц: «звонкие голоса, ловкие движения, отличные показатели. Из этой бригады Александра Тереньева – загорелая, яркая, веселая, начальник, всеми уважаемый и любимый. Бригада послала ее учиться, теперь она начальник смены»[275].

Точно такой же подход демонстрирует журналист, рассказывая[276] о девушках, которые работают сплавщицами леса в Северодвинске и не уступают мужчинам в ловкости и смекалке. Бригадир сплавщиц Лидия Кудрина кричит «грубоватым, грудным голосом. Ее любят за доброту, за ласку к хорошим работникам, за строгость к бездельникам. Она ловко управляет рычагами или баграми. Девушки в пестрых сарафанах, в майках, в разноцветных платках, с загорелыми лицами не чувствуют усталости от тяжелой работы»[277], – так журналист создает позитивный образ женщин, гоняющих плоты по Двине. В этом номере «Работницы» на обложку помещен рисунок, на котором красивая молодая женщина рядом с мужчиной толкает багром плот из бревен. Фигура женщины по размеру больше мужской и помещена на первом плане – так визуально она не просто равна мужчине, а превосходит его по силе и физической мощи.

Вот заметка начала 1941 г. о том, что на Кемеровском энергокомбинате в Кузбассе женщин готовят в обходчики высоковольтных линий. «Управление решило подготовить из женщин линейщиков – верховиков. Работа на высоте до 24 метров, очень сложная, требующая внимания и физических усилий. Была создана женская бригада, опыт оказался удачным: женщины стали работать «не хуже, а иногда и быстрее, аккуратнее мужчин». «Так женщины овладели еще одной новой и сложной квалификацией»[278], – заключает автор заметки. В заметке аргументированно объясняется, что профессия не женская, но при правильной подготовке, а главное – при необходимости, женщины вполне могут ее освоить. В предвоенное время этот аспект часто подчеркивался журналистами.

Задачи индустриализации и коллективизации требовали включения в общественное производство женщин. Слова И. В. Сталина[279] о том, что «женщина в колхозах – большая сила» означали поставленную перед пропагандистами конкретную задачу. В 1929 г. в «Крестьянке» в нескольких номерах велась дискуссия о том, может ли женщина быть председателем сельсовета. Молодая крестьянка Кащеева написала в журнал[280], что ее выбрали председателем сельсовета, опыта нет, да и мужчины встречают ее требования наглыми насмешками. Она просит заменить ее мужчиной «с крепкой натурой и чувством, который мог бы править делом и давать крестьянству указания». В подборках откликов[281] на письмо А. Кащеевой сформулированы основные представления о месте женщины в деревне:

• Ни одна крестьянка не должна уступать без боя дорогу, на которую она вступила в Октябре.

• А кто будет управлять деревней, если мужчин призовут на фронт?

• Коллектив должен помочь Кащеевой, надо добиться от волисполкома помощи.

• Нужно «пришить» нескольких кулаков, дать им отпор.

• У женщин всегда голова светлая, самогоном не залита, как это часто бывает с мужчинами.

• Крестьянка знает «всю крестьянскую жизнь, всю нужду» и кому, как не ей, руководить селом или волостью?

• Кащеева унижает себя, держась старых взглядов.

Еще один пример: в сельхозшколу приняли 10 девушек, но 7 «сбежали». Три девушки закончили сельхозшколу и стали трактористками, подчеркивалось, что им интересно работать на тракторе. Трое трактористок рассказали, что сначала над ними смеялись, называли чумазыми, а теперь завидуют. Их родители были против сельхозшколы, но когда им объяснили, что девушки научатся профессии, будут получать деньги за работу, согласились[282]. В этом примере виден и новый жизненный сценарий крестьянки, причем автор останавливается на всех его элементах: учеба и получение квалификации, работа, зарплата, еще и овладение сложной техникой.