Жуткий Новый год. Крампус, йольский кот и другая зимняя нечисть со всего мира

Время Сюндю – это и время гаданий. Предполагалось, что в наиболее сложных и надежных обрядах участвовали непосредственно Сюндю и Крещенская баба, даже если их и не было видно. Они наверняка знали, что произойдет в новом году, а гадающие должны были услышать их прогнозы. На перекрестках слушали Сюндю, у проруби – Виеристю. Но годились и другие локации: бани, церкви, амбары. Мифические персонажи могли проникнуть в любое здание! Слушать тоже надо было правильно. Количество участников обязательно должно было быть нечетным, с ними был ассистент – «обводящий». Его роль заключалась в том, что он накрывал слушающих скатертью и обводил вокруг них черту предметом, в составе которого должен был быть металл (годились кочерга, топор). При этом обводов должно было быть несколько, определенное количество по солнцу и против него, и последний круг оставался незамкнутым (на случай, если слушающим придется убегать от тех, кого они слушали). А слушать полагалось сидя на расстеленной шерстью кверху коровьей шкуре, причем для этого годилась только шкура молодого неотелившегося животного). Это только кажется, что подслушать пророчества потусторонних гостей ничего не стоит, а на деле – попробуй выполнить все условия.

Нелегко, непросто получать предсказания, а порой даже опасно. Потусторонние существа злились, если слушатели шумели, смеялись или сомневались в их волшебных силах. За такое неподобающее поведение могло последовать наказание. Рассказывают, что и так не особо дружелюбная Виеристя в гневе бросалась вдогонку за слушающими и отрубала им головы. Обнаружив за собой погоню, надлежало укрыться в ближайшем доме в надежде, что хозяйке известны правила и она наденет на головы беглецам молочные горшки. В таком случае Крещенская баба била лишь горшки, головы же оставались целы.

Однако святочные дни щедры и на чудеса. Описано одно из них: как-то девушки-слушательницы прогневили Виеристю своим смехом возле проруби и она, как всегда, за ними погналась. Среди девушек одна оказалась хромоножкой и убежать не сумела. И представьте себе, Виеристя наградила ее: бросила под ноги ключи счастья! В результате девушка исцелилась и удачно вышла замуж. Это также примета многих зимних чудовищ разных стран. Того, кто становится их фаворитом, они одарят – и уж не простым подарком под елку, а куда щедрее.

Зима – время управления своей судьбой. Свои предсказания призрачные персонажи облекали в привычные звуки материального мира, но нужно было расслышать и истолковать их правильно. Например, считалось, что у Сюндю есть собачка. Если спросить у него про жениха, то с той стороны, откуда появится жених, послышится лай. Звон бубенцов сулил скорое замужество. Звуки столярных работ (топора, рубанка) были не к добру, потому что предвещали похороны. Плач детей, причитания, раскаты грома слыли предвестниками войны.

Интересно, что в определении будущего можно было занять активную позицию. Поговорка «Как встретишь Новый год, так и проведешь» была особенно справедлива у карелов. «Правило первого дня» нужно было соблюдать неукоснительно, чтобы наступивший год был удачным.

В этот день нельзя было ничего отдавать посторонним. Зайти к соседям за мукой считалось предосудительным да и не пришло бы никому в голову. Отдать что-нибудь из дома означало накликать на себя убытки.

Очень важно, кто первым придет в гости. Приветствовался мужчина в летах и с бородой: такой гость сулил достаток в течение всего года. Молодой безусый юнец предвещал неурожай, а женщина и вовсе была к беде. Поэтому бородатых старцев всячески привечали, а юношей и дам не пускали даже на порог, в прежние же времена могли и погнать метлой.

Сказка про Крещенскую бабу

Темно на Севере зимой, холодно. Люди, звери, птицы, деревья, кто не спит и кто еще от морозов не помер, те ждут лета да света. А тут – солнцеворот. Как не обрадоваться! И радуются многие, страх забывают. А до Крещения нельзя этого делать. За солнцеворотом не наше время, нет там места человеку. Тогда Сюндю на земле правит да сам по ней и гуляет, да Виеристя, Крещенская баба, да души тех, кто в карельских водах утоп и в лесах сгинул. Много в Карелии лесов, много вод больших да малых, много душ неприкаянных вместе с Сюндю выходит по земле погулять.

Сам Сюндю смотрит: много ли нагрешил человек? Лучше ему не грешить: все Сюндю видит, всякий грех его кормит, растет он от прегрешений людских.

Была, говорят, деревня на речке. Речка та долго меж холмов да болот петляла, рукавами раскидывалась, узлами вилась, а после в озеро впадала, там деревня и стояла. Жил в ней народ простой. Летом рыбу удили, грибы, ягоды собирали, на зверя ходили, лес валили. Зимой прорубь рубили, то воды набрать, то рыбу вытянуть. Так и жили не тужили, молодых учили, старших слушали. Шло время своим чередом: за зимой весна, за летом осень да и снова зима. Ночи темные, дни короткие. Скучно молодым дома сидеть, вот и надумали пойти к проруби, послушать, что им Виеристя, Крещенская баба, нашепчет.

Говорят старики: